Наталия Кугушева: Проржавленные дни. Собрание стихотворений

И страшнее утрат и обид
Непонятная доля людская —
Для чего тебя бог сохранит
И судьба не догонит лихая?

Иль настигнет лихая судьба —
Ты умрешь под чужим забором,
И напрасны мольбы и борьба

И старинные с богом споры?
Видно, путь наш издревле внесен
И в небесные вписан скрижали…
Человек для любви рожден,
А живет без любви и в печали.

Я жду и слушаю. Китайский колокольчик
Тихонько начинает перезвон.
И комната заслушалась. И молча
Глядит прохладный сумрак из окон.

Какая тишина. И не шумят деревья,
Над садом загорается звезда;
Лишь иногда за дальнею деревней
Поют невидимые поезда.

Один из них возьмет тебя с собою,
Из сутолоки вырвет городской,
И ты сойдешь, овеянный весною,
На полустанке в тишине лесной…

Придешь ко мне, усталый и влюбленный,
От звездных рос, от запахов лесных
В мой сад придешь, в шатер войдешь зеленый.
Я жду тебя. И звон часов затих.

Ночи и дни, ночи и дни
Ветер поет в трубе.
Ночи и дни думы мои,
Думы мои о тебе.

Стены глухие тебя берегут,
Крепок тяжелый засов.
Пуля догонит, найдет на бегу,
Свалит в тюремный ров.

Может, лежишь ты в степи без креста
В злой азиатской земле…
Эта ли повесть, что так проста,
В мире оставит след?

Мир прочитает повесть твою
В звездах и облаках,
Как над тобою ветры поют
В мертвых казахских степях.

Пусть распростерты над нашей страной
Черные крылья беды —
Не затеряется в глуби ночной
Свет одинокой звезды.

Азиатские бескрайние просторы —
Глина да полынь-трава,
За полынью выжженные горы
И далекая, далекая Москва.

Где-то скрещиваются дороги,
Паровозы на путях дымят, —
Здесь, кольцом свернувшись, у порога
Бисерные ящерицы спят.

И поет, поет горячий ветер,
Поднимая розовую пыль, —
Так проходят по земле столетья,
Расстилая по ветру ковыль.

Не шуршит по глинистым обвалам
Высосанный глинами Ишим.
Облака, пылающие ало,
Неподвижные стоят над ним.

Мертвая степь пред глазами.
В хате саманной темно.
Тускло кизячное пламя.
Дует в худое окно.

Ветер за окнами воет,
Воет и ночи и дни.
Кто нам глаза закроет?
Кто нам споет «усни»?

Скоро заплачут бураны
Над одичавшей землей.
В мертвых степях Казахстана
Ляжет покров снеговой.

Страшны изгнанья годы,
Горек скитаний хлеб,
Но в грозные дни непогоды
Дух от скитаний окреп.

Ночью нам воля снится,
Родина снится нам,
Близких родные лица
Видятся по ночам.

Тусклы часы рассвета,
Гневом полна душа,
Жизнь пролетает где-то,
Годы идут, спешат.

Нам только ветр изгнаний
Да мертвая степь в окно.
Полную чашу страданий
Выпить до дна суждено.

Прими меня, степь, чужеземца,
В суровые руки твои,
В полынью заросшее сердце,
Не знающее любви.

Жестоки твои просторы,
Небесный велик океан,
Бесплодны и сухи горы,
И бурям далеких стран

Открыты кругом дороги.
Но музыка древних дней,
Как голос библейский Бога,
Звучит над душой моей.

Если смерть заглянула в глаза,
Полоснула косой по стране,
Ни мольбам, ни любви, ни слезам
Нету веры и места нет.

Но страданьями крепнет дух, —
Белым голубем ввысь душа,
Чутко ловит небесный слух,
Как земной пролетает шар,

Как планеты поют вокруг,
Как родится в пути звезда
И как льется на звездный луг
Солнца огненная вода.

Я жду тебя. Стадо прошло,
И к вечеру ветер затих.
И солнце средь туч зашло
Багряных и золотых.

Из труб потянулся дым,
И в хатах зажглись огни.
Вот первый восход звезды,
И ночь наступает за ним.