Том Митчелл - С пингвином в рюкзаке. Путешествие по Южной Америке с другом, который научил меня жить

Таможенник задумался, поглядывая то на меня, то на пингвина.

– А вы вообще уверены, что это аргентинский пингвин? – недоверчиво спросил он наконец и наклонился над Хуаном Сальвадором, чтобы получше его рассмотреть. – Если это аргентинский пингвин, то это, конечно, меняет дело.

– Вне всякого сомнения, аргентинский! – бодро заверил я. – Самый настоящий аргентинский пингвин, вылупившийся в районе Рио-Гальегос, на юге страны. Вот посмотрите на расцветку его оперения, – сказал я. И добавил: – Я очень хорошо разбираюсь в пингвинах.

Я знал, что Хуан Сальвадор не сможет уличить меня во лжи, поэтому врал напропалую.

Таможенник еще несколько секунд рассматривал пингвина, задумчиво поглаживая свой подбородок.

– Хм, – произнес он.

Хуан Сальвадор пристально смотрел таможеннику в глаза – не периодически крутя головой, как он делал со мной, а прямо и вызывающе. Таможенник моргнул первым. Он наконец принял решение.

– Да… Понимаю… конечно… – пробормотал он.

Потом он глянул на дверь, чтобы убедиться, что она плотно закрыта, и наклонился ко мне.

– А доллары у вас есть? – шепотом спросил он, снова бросив взгляд на дверь, и потер между собой подушечки большого и указательного пальцев жестом, который без слов прекрасно понимают во всем мире.

И тут я понял, что ему было нужно от меня. Я ничего не нарушил, и ему было совершенно наплевать на птицу. Он просто хотел меня припугнуть, чтобы получить небольшую взятку. У меня была иностранная валюта, но я не собирался платить ему ни цента за то, что мне самому пришлось с таким большим трудом отмывать пингвина, а также и за то, что птица сильно укусила меня за палец. Он только что признался мне, что занимается вымогательством, и сам себя загнал в угол. Я понял, как мне надо себя вести. Я отошел на два шага, чтобы показать, как сильно удивлен его предложением, и с презрением окинул его взглядом с головы до ног.

– Да как вы смеете вымогать у меня взятку?! – сказал я ему с апломбом, на который был способен двадцатитрехлетний человек. – Я буду жаловаться! Я хочу поговорить с вашим начальством!

Я знал, что он точно не захочет, чтобы мою жалобу рассматривали военные, которые недавно захватили власть. Я повернулся лицом к двери.

– Забирайте птицу и занимайтесь ей сами! – добавил я, слегка повернув голову в его сторону. – Он любит рыбу, причем в больших количествах. И еще один совет: не стоит слишком близко подносить пальцы к его клюву.

Я решительно двинулся к двери и в этот момент услышал его громкий голос:

– Остановитесь! Ни шагу больше, сеньор!

«Может быть, он вынул пистолет, – с ужасом подумал я. – Может быть, я перегнул палку?» Я замер на месте и медленно повернулся в его сторону. Таможенник отошел от стола с пингвином и сложил руки на груди.

– Возьмите птицу! И уходите! – сказал он. И добавил с заискивающей улыбкой: – Думаю, вам не стоит рассказывать об этом небольшом инциденте, верно?

Я схватил авоську с Хуаном Сальвадором и быстро, пока таможенник не передумал, убрался из помещения для личного досмотра. На столе осталась небольшая горка птичьего помета.

Потом без происшествий я дошел до станции метро, доехал до станции «Конституция», затем пересел на пригородный поезд до Квилмеса, где сел на автобус. Через пятнадцать минут я был у здания школы.

Я поприветствовал охранников у ворот громким и радостным «¡Hola!», пообещал им рассказать о своих приключениях сразу после того, как приму душ, и быстро пошел в сторону своей квартиры, надеясь, что никого по пути не встречу.

Наконец-то! Я закрыл за собой дверь квартиры и быстро поставил Хуана Сальвадора в ванную. Осмотрев птицу, я пришел к выводу, что она неплохо перенесла переезд, хотя все это время находилась в авоське.

– Ну, вот мы и дома, – объяснил я пингвину, который вертел головой и осматривался. Пингвин почему-то не хотел на меня смотреть.

«Рио-Гальегос! Ишь, чего выдумал! Я вылупился из яйца на Фолклендских островах!» – казалось, с возмущением хотел он мне сказать.

– Все, хватит! – отрезал я. – Я сегодня с тобой уже достаточно намучился. ¡Basta! Чего тебе вздумалось подавать голос именно в тот момент, когда мы проходили таможню? Сначала ты поставил меня в ужасное положение, когда мы ехали в автобусе, а потом на таможне меня чуть не арестовали из-за тебя!

Пингвин наконец удостоил меня холодным взглядом, и я улыбнулся, потому что, несмотря на все сложности, мы все-таки добрались до Аргентины.