Эдуард Камоцкий - «Совок». Жизнь в преддверии коммунизма. Том III. СССР после 1988 года

Отец Владимира – Александр Иванович был сыном Красного Партизана, инвалида Гражданской войны Ивана Евлеевича Елхимова, который в боях потерял руку. После войны Иван Евлеевич успешно занялся хозяйством. Он организовал товарищество по переработке томатов. Дела шли успешно, жил зажиточно, в его реквизированном после ареста доме в деревне Черебава Иловатского района АССР Немцев Поволжья намеревались поместить школу. Сейчас над деревней Черебавой плещется Сталинградское водохранилище. Как факт истории интересно Свидетельство о рождении Александра – оно на двух языках, т.е. даже автономные АССР имели два государственных языка, в данном случае русский и немецкий.

Как к состоятельным серьезным хозяевам, милиция при регулярных облавах на самогоноварение, сносила реквизированные емкости с самогонкой к ним в дом. Жена Ивана Евлеевича – Анна Егоровна (в девичестве Карева) из каждой емкости понемногу отливала себе. Окончив облаву, милиция забирала у них реквизированный самогон и сливала его в овраг. После отъезда милиции, Анна Егоровна, которая противозаконным самогоноварением не занималась, могла вкусить реквизированное милицией противозаконное зельё.

Александр работал у отца мотористом. Был он первый парень на селе – у него одного была гармонь.

Когда началась ликвидация НЭПа, начались притеснения успешных хозяев, и Ивана Евлеевича вызвали повесткой в милицию к следователю. После допроса отпустили. Через некоторое время пришла новая повестка. Александр предложил отцу уехать – никто его не будет искать. Но отец решил, что тогда оставшуюся семью заберут, и поехал по вызову. Больше его не видели. Жену с сыном все равно выслали и поселили в бараке, где уже были другие репрессированные.

Среди этих репрессированных была Анна Спиридоновна Власова, которая не устояла против чар гармониста.

Её отец – Спиридон Власов имел в Иловатке Царицынской губернии двухэтажный дом, был он, вроде бы, казачьим офицером; была, вроде бы, фотография его с погонами, но в период репрессий всё это уничтожили, чтобы следов не было. Его дочь Татьяна вспоминает, что мама рассказывала, как она ездила к нему, когда он служил под Варшавой.

Когда начались репрессии, его с женой Натальей и детьми: Татьяной, Анной, Клавой, Василием и Матвеем выслали и вначале поселили в бараке за 100 км от Иловатки.

А вскоре в комнату через стенку от них поселили семью Ивана Евлеевича Елхимова.

Так сын Красного партизана Александр Иванович и дочь Царского офицера Анна Спиридоновна оказались в одном пересыльном бараке и полюбили друг друга.

Из барака всю партию отправили в Среднюю Азию в Курган-Тюбе.

Елхимовы после высылки в Среднюю Азию не смирились. Анна Егоровна, ссылаясь на то, что муж – Красный партизан, инвалид гражданской войны, стала хлопотать о возвращении в Россию. Написала письмо Калинину и получила нужную бумагу. Тогда это было признание за гражданином права голосовать. Раз имеешь право голосовать, значит свой.

«Комендатуре Т/П №9 Таджикской АССР.

Постановлением Президиума ВЦИК РСФСР от 20.Х.36 года

Прот. 43/49 Елхимов Иван Евлеевич село Черебаво

Иловатского района АССРНП в избирательных правах

восстановлен».

Эта справка означала полную реабилитацию.

Справку получила жена, а где искать самого красного партизана Ивана Евлеевича, они не знали, и двинулись в Россию сами.

Анна Егоровна добилась разрешения для себя и сына вернуться, но оставалась Анна Спиридоновна, с которой Саша не был зарегистрирован. И тогда они покинули ссылку полулегально. Из рассказов родителей об этом путешествии в памяти Владимира Александровича осталось, что его бабушка (Анна Егоровна) более сотни километров ехала на ишаке.

Родители Анны Спиридоновны остались в Средней Азии.

Там грамотный Спиридон, бывший казачий офицер пошел работать полеводом, его сын пошел по стопам отца и стал командиром Красной армии.

Уже во время войны приехавший на только что прополотое поле Спиридона председатель колхоза заметил, что одна полоса прополота плохо.

– Чья полоса?

– Гюльнары.

– Пиши рапорт, это вредительство.

– Ты что? У нее пятеро детей.

– Укрываешь? Тогда сам сядешь, как вредитель.

– Сам ты вредитель. У меня двое сыновей на фронте, а ты из колхозной шерсти себе валенки скатал.

Председатель нашел подлеца, или, вернее всего, кого-то запугал так, что тот на Спиридона написал донос, и Спиридону дали 10 лет. Его дочь Татьяна Спиридоновна стала писать письма Калинину, Сталину. Сын – офицер написал письмо с фронта Сталину, и отца освободили. В полеводы он уже не пошел, стал работать пастухом, не желая «работать на коммунистов». В 74 году родители Светы – Владимир Александрович с Ниной Константиновной ездили навестить дедушку Спиридона. Было деду в это время 91год. Жила с ним дочь Клавдия и её муж – Михаил Заруба. Был у них дом, сад с виноградом и огородом. Клава работала медсестрой. Дед в этом возрасте уже болел склерозом, часто заговаривался и вел себя непредсказуемо. Иногда уходил из дома, и его приходилось искать по несколько дней. Через год он на 92-м году жизни умер.