Олег Макаров - Я – сотрудник Внешторга

В течение четырех лет мы с Таней ютились в Салтыковке на втором этаже (спали в очень маленькой комнатке, где можно было поместиться вдвоем только лежа, а во весь рост стать было невозможно). Мы залезали туда (другого глагола не найду), как в палатку. На работу ездили на электричке, а потом уж на метро. У меня жить тоже было нельзя. У родителей была двадцатиметровая комната в коммунальной квартире (зато у Белорусского вокзала в районе известной Лесной улицы). Иногда нам удавалось снимать комнату или однокомнатную квартиру в Москве (как повезет). Досуг мы проводили, как получалось: иногда ходили в ресторан Пекин (это случалось, когда мы жили на 3-ем Лесном переулке), часто ходили в кино. Особенно любили смотреть фильмы на открытом воздухе: у Западной трибуны стадиона Динамо или в открытом театре Парка культуры – там и подышать можно было, и покурить. Как болельщик, я таскал Таню на матчи ЦСКА. Как-то раз мы смотрели обычный рядовой матч ЦСКА – СКА (Ростов). Игра была достаточно напряженная – ростовчане вели 1:0, москвичи играли слабо и никак не могли сравнять счет, но я болел отчаянно, а Таня мне в этом здорово помогала. Наконец, москвичи на последних секундах счет сравняли. Мы ликовали – кричали, обнимались, целовались… А в перерыве несколько болельщиков кавказской внешности, сидящие впереди нас (видимо, от души радуясь за меня), показали большим пальцем вверх, указывая на Таню (так, чтобы моей спутнице было незаметно). Я впервые встретил такое взаимопонимание между болельщиками, тем более, что их компания (человек пять) в этом матче отдавала предпочтение ростовчанам. Больше такого дружеского отношения со стороны болеющих за другую команду я не встречал.

Однажды нам повезло: Тане на работе удалось договориться снять квартиру уехавшей в длительную командировку сотрудницы Внешторга. Та сдавала ее остро нуждающимся через местком, а потому не так дорого – за пятьдесят рублей в месяц. Мои родители частично оплачивали снимаемое жилье. Они платили 30 рублей, остальное – мы. Нас это устраивало. В этой квартире мы прожили около полутора лет. Вопрос жилплощади был решен в 1968 году, когда я, в отчаянии от отсутствия собственного жилья, чтобы расшевелить родителей (до этого не предпринимавших конкретных усилий в получении или покупке отдельной квартиры), занял у родственников по маминой линии деньги и объявил, что вступаю во внешторговский кооператив в Давыдково и покупаю малогабаритную (24 кв. м) двухкомнатную квартиру. Первый взнос за нее первоначально был тысяча шестьсот рублей. Потом эта сумма была неожиданно для нас увеличена до двух тысяч четырехсот, а занимать нам больше было не у кого. Но родителей это подтолкнуло к более активным действиям, и они купили квартиру в районе Преображенской площади. Автоматически мы с Таней переехали в родительскую комнату (сейчас на месте нашего бывшего дома выход из метро ст. Белорусская к улице Бутырский вал).

Я продолжал работать в Палате и постигал азы организации выставок. В конце года мне удалось сдать немецкий на процентную надбавку. Я получил трояк описанным выше способом, но меня это вполне устраивало, и мы находились на седьмом небе от радости. Сослуживцы были поражены, потому что сделать это считалось практически невозможным, да еще человеку, не имеющему специального языкового образования. О Володе я не говорю, для него это было само собой. Помню даже, с каким восхищением после небольшого совещания между тремя преподавателями, принимавшими экзамен, ведущая среди них объявляла ему отличную оценку.

Работа у меня была несложная. На примере уже проведенных выставок мне было поручено изучать ставки за аренду площади, монтажа оборудования, ставки за пользование электроэнергией и т. д. Я уже участвовал в переговорах, наиболее простые вел сам. Все сотрудники отдела относились ко мне тепло, часто помогали в случае возникновения сложностей или при разрешении каких-либо проблем. Выручали мы друг друга и в бытовых вопросах. Здесь можно рассказать, например, о Клавдии Ивановне, той самой, о которой наш Николаев с присущим ему своеобразным юмором говорил, как о «прислуге за все», и которую (если сам не хотел что-то делать) положительно характеризовал и рекомендовал вместо себя: «Есть у нас такой работник – Клавдия Ивановна Лапшина…» – говорил обычно он по телефону. Ей было тогда около 40 лет (скорее, до сорока). Однажды она спросила меня, где современная молодежь проводит встречи, имеющие интимный характер. Обсуждение таких скользких вопросов обычно проходило с юмором и шутками, хотя и не теряя необходимость получения серьезного ответа. В данном случае она решила обратиться ко мне, учитывая мою молодость и опыт в таких делах, к тому же и то обстоятельство, что я тогда еще не был женат, и то, что я был человеком ее круга. Я рассказал ей, что мы иногда пользуемся услугами речных прогулочных пароходов, где тебе говорят «добро пожаловать», а женщина, следящая за порядком во время прогулки, при входе на пароход дает ключи от каюты. Места хватает всем пассажирам, работает буфет, но лучше иметь уже все с собой, чтобы не терять время. Пароход возит четыре часа от Водного стадиона (что неподалеку от Химок) до Зеленой гавани. На электричке с Савеловского вокзала это около 20 минут… Через пару недель она меня очень благодарила.