Андрей Бронников - Разведчики специального назначения. Из жизни 24-й бригады спецназа ГРУ

Авиатехника выделялась бригаде на короткий, строго ограниченный срок, а погода в Забайкалье, в смысле подходящих условий для прыжков, не баловала. Частенько, прибыв на аэродром, могли целый день прождать, когда ветер утихнет, и ни с чем возвратиться в часть. Но во сколько бы не заканчивались прыжки, следующим утром подразделения вновь должны были находиться в полной готовности, поэтому сразу после приземления начиналась укладка парашютов. День путался с ночью, спали урывками по 10–30 минут при любой возможности. Долгое ожидание взлёта было счастливым моментом для отдыха. Спали в самолёте до самого момента его покидания, и только рёв сирены подбрасывал с места. В этой круговерти июнь пролетел мгновенно.

Июль мне запомнился тем, что я умудрился отслужить 17 нарядов в должности начальника караула. Однажды в первой половине месяца я в очередной раз заступил на дежурство, а на следующий день в части отрабатывалась учебная тревога, где я по боевому расчёту должен был принять посты под охрану Пришлось сменить самого себя. Около суток бригада занималась отработкой выхода на запасной пункт дислокации. После окончания меня должны были поменять, однако теперь уже по графику нарядов меня, в нарушение всех законов и уставов, вновь ожидала «любимая» должность.

Письмо с войны

Здравствуй, Андрюха.

От тебя что-то давно ничего нет. А туту меня масса новостей. Первая и основная, что меняю место службы в славном городе Кабуле на не менее славное место в Кандагаре. Тут у меня «жучка» за «жучкой» стали умирать, что называется. Вообще-то, это «синдром Пильникова» (Леша Пильников отличался потрясающей невезучестью. – Прим. авт.) Я уже стал из г… вылезать, но без доброжелателей не обошлось, поэтому еду на линейную роту, о чём не жалею. Завтра приедет сменщик Вовка Дядело. Вот такие дела. А вчера замка, прапорщика, убило – подорвался на самодельной мине-ловушке. И хотя все знали, чем занимается, никто не остановил его.

Испытал такое потрясение, как в ЗабВО, когда трёх моих солдат убили в Афганистане. Кажется, можно уже было привыкнуть, но когда подумаешь, что мог бы предотвратить всё это, – ещё хуже становится.

Вот такие дела. Я жив-здоров. У нас весна началась, работать не дают, так что «едим кашу». На новом месте в этом смысле лучше будет. Там Бохан командует. Там же Анвар Хамзин, Сашка «Пушкарь» (Пушкарев. – От авт.) и много наших общих знакомых. Сюда Латаев едет, а замполитом у него бывший из ЗабВО. Говорит, что «квасит» ужас. «Там с ним устал, и тут ещё 2 года буду мучиться». Он будет советником в батальоне Афганском.

Шура Широков дослуживает, осталось где-то 2 месяца. Он уже лёг на дно.

Гилуча «кушают» потихоньку, чувствую, что «съедят». «Кондрат» (к-н Кондратьев. – От авт.) уйдет с НШ на зама в какой-то батальон, послужит пару месяцев и домой. Да, Карнач (м-р Карнач. – От авт.) сюда, в Джелалабад, едет. Гриша Быков завтра-послезавтра приедет; в отпуск, а потом в академию. В мае – Олежка Онищук подъедет на замкомроты в отдельную роту в Кундуз….

…Заканчиваю, пока не пиши, пока адрес не вышлю новый.

Жму руку. Саша.

Началась плановая замена офицеров. Если кто не знает, поясню: в отдаленных местностях офицер служил 5 лет, после чего имел право выбрать дальнейшее место службы. Проводили Женю Сергеева, но не по замене. Он ушёл на повышение в Монголию на должность командира отдельной роты. Больше увидеть его не пришлось.

В очередной раз я вошёл в калитку караульного городка. Возле дверей меня ждал Коля Пархоменко – командир группы первого батальона. Кроме того, он был ещё моим соседом по лестничной площадке. Закончил он Киевское общевойсковое училище, но мы были с ним в приятельских отношениях и всегда, при случае, по-доброму общались.

– Что, опять ты? – ехидно спросил меня Коля.

– Живу я тут, – беззлобно огрызнулся я и добавил: – А менять-то меня будешь ты?

«Пархом» хмыкнул и кивнул головой. Нашу светскую беседу прервал Лёша Усатов, переводчик части. Со штабными командиры групп общались редко. Леша – добрейший и абсолютно невоенный человек, был редким исключением. Усатов поднимался к штабу по дороге, сосредоточенно глядя под ноги.

– Лёха, – позвал Николай своего однокашника и на всякий случай спросил: – Что нового?

– К Фисюку заменщик приехал, – отозвался тот. Начальник штаба подполковник Фисюк, согласно плану замены, должен был уехать в Кировоград.

– Кто? – спросил я.