Георгий Гюрджиев: Встречи с замечательными людьми

На третьем же году, когда я всему мною конспективно набросанному начал придавать уже такую форму изложения, которая была бы понятна другим, хотя бы пока что специально приучившимся к, так сказать, «отвлеченному-мышлению», то я – вследствие того, что у меня за это время увеличился навык в смысле умения, во-первых, скрывать серьезные мысли в завлекательной, легко воспринимаемой внешней форме, а во-вторых, делать всякие мысли, мною именуемые «только-с-течением-времени-ощутимые», вытекающими от других обычных, свойственных мышлению большинства современных людей, – с этих пор и изменил бывший до этого у меня принцип добиваться осуществления поставленной себе в писании цели «количественностью», на принцип достигать того же «качественностью-писаемого»; и все это конспективно набросанное начал излагать уже с расчетом распределить его в трех сериях, с таким намерением, чтобы уже по окончании подразделить каждую на несколько соответствующих томов.

Я так глубоко в этот день задумался может быть еще и потому, что в моей памяти было свежо написанное накануне мудрое изречение, советующее всегда стремиться к тому, чтобы «и-волк-был-сыт-и-овцы-целы».

В конце концов, когда начало вечереть и снизу знаменитая фонтенебловская сырость начала через посредство моих «английских-душ» воздействовать на мое мышление, а сверху разные миленькие Божьи творения, именующиеся «маленькие-птички», стали чаще на моем совершенно «гладком» черепе вызывать «охлаждающее-ощущение», в моем общем наличии возникло смелое решение не считаться ни с кем и ни с чем, а просто нравящиеся лично мне отрывки из этой рукописи, предназначавшейся прежде как вступление к одной из тридцати шести книг, приложить теперь – только немного, как говорится, отшлифовав, – к этой первой главе второй серии, вроде, как бы сказали настоящие патентованные писатели, «побочных-мыслей», и потом только, уже строго придерживаясь предрешенному мною в писании этой серии принципу, продолжать дальше.

Сделать это так будет как для меня, так и для читателя тем более хорошо, что меня это избавит от излишнего нового напряжения и без того уже переутомленных мозгов, а читатели, особенно уже прочитавшие все до этого мною написанное, благодаря введению этих «побочных-мыслей», будут иметь ясное представление между прочим и о том, какое именно объективно-беспристрастное мнение слагают на психику некоторых людей, случайно относительно правильно воспитавшихся, всякие результаты проявления людей из числа массы составляющих теперешнюю цивилизацию.

Это вступление, предназначавшееся к тринадцатой книге, тогда мною было озаглавлено: «Почему-я-сделался-писателем», и я, объясняя в нем относительно накопившихся во мне за период моей предшествовавшей жизни впечатлений, на которых базируется мое теперешнее, не очень любезное мнение относительно представителей современной литературы, между прочим и приводил упомянутую речь, слышанную мною, как я уже сказал, еще давно, в моей молодости, когда я в первый раз был в Персии и случайно попал на собрание персидской интеллигенции, где говорилось о современной цивилизации.

Много говорил тогда мною упомянутый пожилой персидский интеллигент – интеллигент не в европейском смысле этого слова, а в том смысле, как это понимается на материке Азия, т. е. не только по образованию, но и по бытию.

Он был очень образован и, в частности, хорошо знаком с, так сказать, «европейской-культурой».

Он тогда между прочим сказал еще и так:

– Очень жаль, что период культуры нашей современности, который нами именуется и будет именоваться конечно также и людьми последующих поколений «европейской-цивилизацией», является для усовершенствования вообще человечества, так сказать, «интервальным», т. е. в цельном процессе развития человечества – пустым, пропащим, потому что люди этой нашей цивилизации, в смысле развития ума, этого главного двигателя усовершенствования, не смогут передать по наследству своему потомству ничего хорошего.

Например, одним из главных средств для развития ума человека является литература.

А что может дать литература современной цивилизации? Решительно ничего, кроме, так сказать, «развития-словоблудия».

Основной причиной такой именно несуразности в современной литературе, по-моему, является то, что главное внимание в современном писательстве постепенно само по себе сосредоточилось не на качестве мысли и точности передачи ее, а только на стремлении к, так сказать, «внешнему-лоску» или, как иначе говорится, «к-красоте-слога», благодаря чему в конце концов и получилось, как я назвал, «словоблудие».