Володя Тейтельбойм - Неруда

При этом Неруда отнюдь не становился в позу прокурора; его саркастическая, гневная, скорбная книга — настолько же обвинительное заключение, насколько и покаянная исповедь. «Соучастник всего человечества, где живут мои братья-убийцы», он разделяет со всеми «бездонный… этот стыд — быть людьми, такими же точь-в-точь, как расщепляющий и расщепленный».

Исполненные этого бездонного стыда и неизбывной боли за человека, лишенные и тени национальной или классовой ограниченности, взывающие ко всему человечеству, стихотворения книги «Светопреставление» ныне звучат актуальнее, чем когда-либо. Не будет, пожалуй, натяжкой сказать, что в них угадываются элементы того, что мы сегодня называем новым мышлением.

Если в этих стихотворениях поэт опередил нас, своих читателей, то в других он, как нам казалось, в чем-то от горького нашего опыта и отставал. Мы могли досадовать, могли даже спорить с ним, но никогда не оставались равнодушными. И потому, когда вслед за гибелью Сальвадора Альенде остановилось сердце Пабло Неруды, мы оплакивали уже не человека-легенду, а просто человека, который своей поэзией помогал нам жить.

А потом мы узнали, какое величие — не легендарное, а воистину человеческое — явил этот поэт перед лицом смерти. Уже прикованный к постели неизлечимой болезнью, он ответил на вызов судьбы небывалым творческим взлетом — писал агитационные стихи, в которых славил чилийскую революцию и разделывался с ее врагами, диктовал свои мемуары и создал восемь поэтических книг, увидевших свет после его кончины.

Со страниц этих книг встает человек, распахнувший свое сердце навстречу всему миру, не отрекающийся ни от своей веры, ни от своих мучительных сомнений и горьких разочарований, убежденный революционер и пылкий любовник, философ и озорник, человек, которому внятны и тяжкая поступь истории, и несказанная прелесть родной природы, и страдания каждого живого существа.

Обстоятельная, с начала и до конца документированная, в точном смысле слова научная биография Пабло Неруды — дело будущего, и, по-видимому, еще не близкого. У автора такого грядущего жизнеописания будут определенные преимущества перед нынешними биографами — в том числе и перед написавшим книгу, которую вы открываете. Ему, надо надеяться, будет целиком доступен рукописный архив поэта, включающий и всю его переписку, а также полный свод воспоминаний современников (иные из этих воспоминаний, возможно, еще не опубликованы, а то и не написаны). Дистанция времени позволит ему свободно говорить о таких обстоятельствах, которых пока что трудно касаться, не задевая живущих. Наконец, этот будущий биограф, наверное, сможет более объективно, чем удалось бы сегодня, представить и оценить эпоху, в которую жил поэт, исторические события, современником или участником которых он был.

И все же по крайней мере в одном отношении никакой будущий биограф не сможет сравниться с автором этой книги, которого с Нерудой связали долгие годы дружбы и совместной политической деятельности. Вот что в первую очередь побудило В. Тейтельбойма после смерти поэта пройти его путь по живому следу.

Младший современник Неруды Володя Тейтельбойм (родился в 1916 году) — один из самых видных деятелей общественной и культурной жизни Чили. Еще в годы студенчества он занялся литературой и начал работать в Союзе прогрессивной интеллигенции, организованном Нерудой, в 1939 году вступил в компартию, а с 1946 года и поныне является одним из ее руководителей. Но литературное творчество осталось вторым его призванием. В. Тейтельбойм — автор трех романов (все они переведены на русский язык): «Сын селитры», «Семя на песке», «Внутренняя война», а также публицистических и литературоведческих работ. Книга «Неруда» увидела свет в 1984 году.

Словно три человека одновременно обращаются к нам в этой книге. Один — прилежный биограф, освоивший и изучивший все доступные ему материалы, собравший и использовавший многие неопубликованные воспоминания родных и друзей поэта, благодаря чему его труд стал самым полным жизнеописанием Неруды из всех ныне существующих. Другой — литературовед, знаток и ценитель стихов Неруды, который прослеживает историю замыслов и публикаций основных его произведений, дает им сжатые, по-эссеистски выразительные характеристики. И третий — мемуарист: не просто современник, а, как уже сказано, друг Неруды, выступавший его доверенным лицом во многих и притом весьма сложных обстоятельствах. Этот голос — ведущий, он объединяет и организует все повествование.