Согласно реформам императора, в 1882 году Сашина военная гимназия была реорганизована во 2-й Московский кадетский корпус, и он стал кадетом. Об этом времени напоминают два его портрета. Первый — известный: худенький большеголовый мальчик в форменной курточке, положив перед собой фуражку, грустно смотрит мимо объектива. Второй снимок совершенно неизвестный. На нем уже повзрослевший кадет Куприн... в очках.
Неожиданно и, прямо скажем, сенсационно! Фотография, с одной стороны, перечеркивает миф об орлином зрении Александра Ивановича, сложенный им самим. С другой — объясняет характерную черту многих его словесных портретов: привычку хитро, «по-купрински», щуриться. Современники считали, что это поза, игра в «зверя», в гипноз. Оказывается, это была необходимость.
При желании можно найти подтверждения близорукости Куприна. В одном из писем А. П. Чехову 1904 года он проговорился: «...я несколько близорук и не особенно остро слышу» [21] Цит. по: Чехов и Куприн // Литературное наследство. «Чехов». Т. 68. М.: Изд-во Академии наук СССР, 1960. С. 393.
. А вот воспоминания Бунина о первой встрече с Куприным: «Мы... увидали неловко вылезающего из воды... человека... близоруко разглядывающего нас узкими глазами» [22] Бунин И. А. Куприн // Бунин И. А. Собрание сочинений: В 9 т. М.: Художественная литература, 1967. Т. 9. С. 394.
. И еще одно свидетельство:
«Все знали, что Куприн любил сильных, здоровых людей. Он, тщательно скрывая, что у него один глаз видит хуже другого, любил повторять:
— Когда умру, поставьте на моей могиле памятник с надписью: “Здесь лежит человек, который никогда не носил очков”» [23] Вержбицкий Н. К. Встречи с А. И. Куприным. Пенза: Пензенское книжное изд-во, 1961.
.
Конечно, мы вторгаемся в запретную область, однако теперь можно ответить на вопрос, почему Ромашов, автобиографический герой повести «Поединок», сделан «очкариком». Для чего Куприн описывал, что у него в помещении запотевают стекла и это неловко? Разумеется, можно сказать, что эта деталь призвана подчеркнуть непохожесть, нестандартность, уязвимость Ромашова. Но все могло быть проще: в молодости Куприн и сам носил очки. Остается, правда, гадать, каким образом с плохим зрением и «не особенно острым» слухом он проходил медицинские комиссии.
Однако вернемся к кадету Саше, которого наверняка дразнили и за очки, и за экзотическую внешность, и за малый рост. Однокашник вспоминал о нем: «...невзрачный, маленький, неуклюжий» [24] Лимантов Л. А. Воспоминания / Александр Николаевич Скрябин. К 25-летию со дня смерти. М.; Л., 1940. С. 24.
. Его легко узнать в Буланине, герое автобиографической повести «На первых порах: Очерки военно-гимназического быта» (1900), она же — «Кадеты» (1906). Этот Буланин-Куприн схлопотал по голове в первый же учебный день. В корпусе он попал в абсолютно мужской коллектив, старых дев здесь уже не было. Быстро усвоил, что бить будут больно, что жаловаться нельзя, а прославиться можно только жестокостью или каким-нибудь невероятным хулиганством. Чего же проще? Он скоро попал в категорию «отчаянных» и испытал все наказания: стояние под лампой, лишение обеда, карцер и, наконец, порку, о которой рассказывал с ужасом. Истязали его по доносу штатского воспитателя Кикина, которого он, расшалившись, дернул за волосы:
«— Кадет Буланин, выйдите вперед! — приказал директор.
Он вышел. Он в маленьком масштабе испытал все, что чувствует преступник, приговоренный к смертной казни. <...> Было ужасное чувство, самое ужасное в этом истязании ребенка, — это сознание неотвратимости, непреклонности чужой воли. Оно было в тысячу раз страшнее, чем физическая боль.
Прошло очень много лет, пока в душе Буланина не зажила эта кровавая, долго сочившаяся рана. Да полно, зажила ли?»
Есть в «Кадетах» и постоянное чувство голода, и кровавые драки в ватерклозете, и колоритный сленг, и экзотическая корпусная иерархия («фискалы», «зубрилы», «подлизы», «рыбаки» и пр.). Есть и хороший, теплый юмор, особенно в портретах «зашибавших» (пивших) учителей. Ну не чудо ли преподаватели-словесники, которым мы обязаны творческим становлением героя! Первый, Сахаров, был хронически пьян, засыпал с храпом за кафедрой. Пил и второй, Труханов — настоящий Вакх: рыжая борода, «пивной» живот, сиплый голос. Но читал вдохновенно, заражал восторгом: «Ему одному обязан был впоследствии Буланин любовью к русской литературе».
Не думаем, чтобы прототип Труханова был благодарен бывшему ученику за такую славу. В жизни его фамилия была Цуханов, так что узнать его было нетрудно. Куприн намеренно не изменил в повести фамилию своего обидчика Кикина — он мстил и был удовлетворен, когда получил от Кикина разъяренное письмо. Мы намеренно задерживаемся на этом моменте: в «Кадетах» писатель впервые начал сводить счеты со своим прошлым, выволакивая на всеобщее обозрение «грязное белье» и нимало этим не заботясь. Первая публикация повести в киевской газете наверняка до Москвы и не дошла, а вот вторая, в популярном петербургском журнале «Нива», да еще и в 1906 году, когда Куприн гремел, не могла не стать головной болью для руководства 2-го Московского кадетского корпуса. Просто мы об этом ничего не знаем.
Читать дальше