Римма Выговская - История одной семьи

Я нежилась в постели и наблюдала, как через крохотное оконце чуланчика светит луч солнца, а в нём танцует много-много пылинок. Очень красиво!

Прошло совсем немного времени, вдруг вбегает мама и кричит: «Дочка, победа, победа! Пойдём на митинг!» Вытаскивает меня из постели, надевает самое нарядное, какое было у меня на тот момент, платьице, на голову повязывает бант и тащит меня на улицу. У нас во дворе она обрывает все цветы с клумб – а цветов у нас было много, и мы с огромными букетами бежим с ней на нашу главную площадь, где полным-полно народу и все радуются и смеются от счастья. С построенной трибуны выступают один за другим ораторы.

Тут на трибуне оказался фронтовик, инвалид с одной ногой, конечно, на костылях. Он тоже что-то говорит. Мама суёт мне в руки огромный букет, подталкивает меня к трибуне и шепчет: «Отдай этому дяде и скажи ему „спасибо“!». Я кое-как вскарабкалась на трибуну, мне, конечно, со всех сторон помогали, отдала цветы фронтовику, не забыв прошептать «спасибо». И вдруг меня хватают, ставят на какое-то возвышение и шепчут: «Скажи что-нибудь, девочка». Девочка сначала испугалась, замялась, а потом вдруг выпалила: «Спасибо товарищу Сталину за наше счастливое детство!» Вот какая грамотная оказалась девочка!

Что тут началось!.. Меня схватили на руки и начали качать. Мама еле-еле отбила меня у этих энтузиастов.

Читать я научилась в 5 лет, причём сама. Не помню, показывала ли мне мама буквы и знала ли я их. Просто мой старший брат Гена пошёл в школу, а я начала ему дико завидовать.

У Геннадия при его светлой, далеко не глупой голове и золотых руках школа не заладилась с самого начала. Почему-то не сложились у него хорошие отношения со школой, и всё тут. Он еле-еле окончил 4 класса. Но это уже в Москве. А там, в Сибири, в Каратузе, он пошёл в 1 класс. Боже, как он страдал! В деревне не принято было провожать детей в школу, но Генку приходилось каждый день отводить туда за руку. Да и то частенько он потом всё равно сбегал и прятался где-нибудь до окончания занятий. А дома его заставляли делать уроки и поперву, конечно же, читать букварь. Как уже говорила, я изо всех сил завидовала Генке, пробовала садиться рядом с ним и просила показывать мне буквы, но ему и самому-то невмоготу было учиться, а тут ещё меня обучать, он грубо прогонял меня.

Читать его заставляли вслух и при этом водить пальцем по строчкам. И вот я исхитрялась так пристраиваться сзади и так замирать, что он меня не замечал. Я внимательно следила за его пальцами и его голосом и вдруг на каком-то этапе – о чудо! – я увидела, что понимаю текст!

Когда он заканчивал свои мучительные занятия и убегал на улицу, я тихонько брала букварь и повторяла урок. И однажды вечером я достала у Генки из его котомки букварь, подсела к маме и показала ей, что я вполне овладела техникой чтения. И мама, и отец были потрясены. Отец тут же сунул мне газету и потребовал, чтобы я ему читала. Но в газетах я справлялась только с крупными заголовками, мелкий шрифт ускользал от меня.

Мама поступила по-другому. Она работала тогда преподавателем на ветеринарных курсах при РАЙЗО (расшифровать эту аббревиатуру я сейчас не могу). И там имелась библиотека, в том числе детское отделение. Мама начала приносить мне оттуда книжки – и как же я радовалась им! Библиотекарь (я её или его не помню совершенно) очень скоро понял, что я заядлая читательница, и все новые поступления в первую очередь оказывались у меня.

Много чего я там прочитала, но в памяти почему-то отложилась повесть Осеевой «Девочка из города». Эта девочка надолго стала моей любимой героиней, потом, гораздо позже, её сменила Козетта из «Отверженных» Гюго.

Вскоре мне стало не хватать книжек из этой библиотеки с маминой работы. Наступило лето, и мама разрешила мне пойти и записаться в библиотеку, которая была у нас в селе. Я так и сделала. Там, делая скидку на мой малый возраст, мне первой книжкой дали картонную книжку-раскладушку – сказку Чуковского «Федорино горе».

Естественно, выйдя из библиотеки, я тут же по дороге домой принялась её читать. Сказка мне очень-очень понравилась, но каково же было моё разочарование, когда я увидела, что не прошла и половины дороги домой, а книжка кончилась! Я быстро побежала обратно в библиотеку, но строгая тётенька ворчливо сказала мне, что книжку она мне дала на 10 дней и чтоб раньше, чем через неделю, я её не беспокоила.

С этим же я потом столкнулась в Москве, где очень неласковые тётеньки-библиотекарши давали одну, много две не очень толстые книжки на 10 дней и слышать не хотели о том, чтобы обменять их раньше срока. Это было просто трагедией. Потом я научилась выходить из положения, записав в библиотеку Женьку, и он брал дополнительные книжки для меня. А когда я обнаружила при детской библиотеке читальный зал, то все мои проблемы с дефицитом чтения были решены. Библиотекари в читальном зале почему-то очень прониклись ко мне и давали читать новые поступления, правда, с просьбой написать отзыв для их газеты. А это было совсем не трудно: тётенька садилась со мной рядом, задавала вопросы, сама записывала мои ответы, а в награду за отзыв я получала к прочтению «самые интересные» книжки. Так я прочла в читальном зале «Маленького оборвыша», «Тома Сойера», «Без семьи» и многое, многое другое.