Леонид Млечин - 26 главных разведчиков России

— Я неуязвим! Я бессмертен!

Несмотря на то, что Гитлер остался жив, заговорщики все равно имели шанс взять верх в стране. Тогда война закончилась бы на год раньше. Но участники заговора действовали медленно и неуверенно. Они погубили себя и своих близких. Несколько мятежных генералов успели покончить с собой, остальных повесили или расстреляли. Четыреста следователей гестапо вели расследование по всей стране.

Отто Йон чудом ускользнул от нацистов, бежав в Португалию. Оттуда британская разведка переправила его в Лондон. Он сотрудничал в отделе, занимавшемся психологической войной против нацистской Германии, и на британском радио, которое вещало на немецком языке. После войны он помогал англичанам искать подлежащих наказанию военных преступников. На Нюрнбергском процессе был переводчиком на допросах. Он помог британским юристам подготовить обвинение против одного из самых известных гитлеровских военачальников — генерал-фельдмаршала Эриха фон Манштейна. В 1949 году Манштейн был приговорен британским военным трибуналом к восемнадцати годам тюремного заключения. Многие западные немцы сочли приговор слишком суровым и считали Йона предателем.

Когда родилась Федеративная Республика Германия, возник вопрос о создании собственной службы безопасности и о кандидатуре ее начальника. Союзники решили, что ФРГ вправе иметь контрразведку для борьбы с коммунистами, которые пытаются захватить всю Германию, но она не будет обладать полицейскими полномочиями. Она должна собирать информацию и анализировать ее. Ведомство по охране конституции не имеет право проводить аресты, обыски, допросы или конфисковывать имущество. Если такие меры требуются, контрразведка передает дело в прокуратуру или полицию.

Ведомству по охране конституции поручили бороться с левым и правым экстремизмом, шпионажем и деятельностью иностранцев, представляющей опасность для государства. Кроме того, ведомство дает допуск государственным служащим, которые имеют доступ к секретной информации. Федеральные земли добились того, что полномочия были поделены, и появились земельные ведомства по защите конституции. Вся собранная ими информация заносится в банк данных федерального ведомства, оно не имеет права контролировать работу земельных отделов.

Тогдашний канцлер ФРГ Конрад Аденауэр хотел иметь на посту начальника ведомства по охране конституции своего человека, но это были времена, когда Бонну приходилось прислушиваться к мнению оккупационных держав. Сам Аденауэр зависел от западных держав и не смог возразить, когда они поставили в конце 1950 года на этот пост Отто Йона. Тем не менее канцлер Аденауэр обиделся.

Министр внутренних дел ФРГ Герхард Шредер тоже считал Йона ставленником англичан. И ему это тоже не нравилось. В июне 1954 года министр откровенно заявил, что назначит нового начальника ведомства, как только Федеративная республика станет полностью независимой.

Его слова не остались неуслышанными.

Через три недели после этого заявления министра Отто Йон перебрался в Восточный Берлин и наговорил массу вещей, очень неприятных для канцлера Аденауэра, министра Шредера и начальника западногерманской разведки Гелена…

Каким образом доктор Йон из Западного Берлина перебрался в Восточный?

20 июля 1954 года, в годовщину покушения на Гитлера Отто Йон как участник Сопротивления приехал в Западный Берлин для участия в митинге, посвященном тем, кто пытался убить Гитлера. Назад в гостиницу Йон не вернулся.

Отвечал за эту операцию подполковник Чернявский. И он ответил мне на главный вопрос: по своей воле перешел доктор Йон из одного Берлина в другой, или же его похитили?

Берлинский врач-психиатр Вольфганг Вольгемут давно знал Отто Йона, лечил его брата. Вольгемут считал себя коммунистом. Он встречался с советскими разведчиками. Он не был агентом, на профессиональном языке его роль именуется так — «доверительный контакт». Он и обратил внимание советских разведчиков на разочаровавшегося во всем Йона, который в плохих отношениях с собственным правительством. Возник вопрос: а не согласится ли он поставлять советской разведке секретные документы? Вольгемут выразил сомнение: Йон не тот человек.

Тогда его попросили устроить встречу. Вольгемут, опытный психиатр, довольно умело провел беседу, и Йон, который оказался в политическом тупике, не знал, что ему делать, искал выхода, согласился поговорить. Тогда, в 1954 году, такой наивный человек, как Отто Йон, наверное, плохо представлял себе, что происходит за железным занавесом, в социалистическом лагере. Участнику Сопротивления Отто Йону, возможно, по душе были антифашистские лозунги Восточной Германии. И, напротив, неприятно было видеть лица бывших нацистов, занявших важное положение в Западной Германии.