Владислав Артемов - Николай Неврев

Удивительно тактично показана Невревым у двери группа крестьян с печальными, жалеющими глазами. Они служат фоном для молодой крестьянки, и каждого из этой группы, быть может, ждет подобная же участь.

Портрет Н. Помяловского

Государственный Литературный музей, Москва

Портрет певицы Лелевой-Люцанской. 1862

Пензенская областная картинная галерея им. К.А. Савицкого

Колорит картины построен на тонких переходах светло-коричневых тонов, яркими красочными пятнами выделяются лишь одежда молодой женщины - красный сарафан и платок на голове. Неврев намеренно выделяет их, сосредоточивая внимание зрителя на молодой крестьянке.

В картине Торг чувствуется несомненный вкус художника к интерьеру, который культивировался у «венециановцев», занимал существенное место в произведениях Федотова, а также сыграл важную роль в картинах передвижников. Интерьеры служат Невреву не только фоном, на котором развертывается действие его картин, но играют серьезную роль в характеристике изображаемых лиц, в раскрытии сюжета. Упомянутая выше гравюра, изображающая Мирабо, подчеркивает неискренность и условность помещичьего либерализма.

Заметим, что к методу активного включения интерьера в сюжет Неврев обратился еще до Репина. У Репина подобное использование интерьера тоже выполняет важную художественную задачу, поясняет идеологический подтекст произведения. Вспомним портреты Н. Некрасова и Т. Шевченко, гравюру, изображающую Александра II в гробу, помещенные в картине Репина Не ждали.

В момент своего появления картина Торг вызвала много откликов в либеральной печати. «Посмотришь единую секунду на эту картину, - писал Стасов, - и русская история теснится тебе в душу; долгие столетия и бесчисленные поколения, замученные, не отмщенные и изруганные, проносятся перед воображением...».

Имя Н.В. Неврева стало упоминаться рядом с именем Перова, автора картин Сельский Крестный ход на Пасху, Чаепитие в Мытищах.

Протодьякон, провозглашающий многолетие на купеческих именинах. 1866

Государственное музейное объединение «Художественная культура Русского Севера», Архангельск

Картина Торг {Из недавнего прошлого) получила первую премию от Общества Любителей Художеств и в конце концов попала в галерею к П.М. Третьякову.

Покупка картины Третьяковым явилось значительным событием в жизни молодого еще художника, поскольку Третьяков был весьма строгим судьей и покупал для своей коллекции лишь выдающиеся произведения искусства.

В 1873 году картина под названием Из недавнего прошлого была экспонирована на Академической выставке, а затем на Всероссийской выставке в Москве. Впоследствии она была отобрана на Международную Художественную выставку в Вене, однако, туда не попала по распоряжению «местных властей», так как оказалась «неудобной в отношении содержания».

Вслед за Торгом, в том же 1866 году, Неврев - великолепный знаток быта и нравов купечества, среди которого прошло его детство и юность, написал картину Протодьякон, провозглашающий многолетие на купеческих именинах. В этом произведении художник, с одной стороны, как бы продолжает антиклерикальную тему своего творчества, начатую в работе Священник, служащий над могилой панихиду, с другой - рассказывает о жизни московского купечества, изображая его в духе «темного царства».

В центре картины протодьякон возглашает «многая лета». Его громадная фигура в ярко-синей праздничной рясе занимает почти все пространство картины.

Воспитанница. 1867

Государственная Третьяковская галерея, Москва

Фигура эта полна величайшего напряжения. Запрокинув назад голову и сжав кулаки, протодьякон во всю мощь своих легких славит именинника. Довольный именинник в парадном сюртуке, в пестрой жилетке и клетчатых брюках лукаво подмигивает присутствующим, наливает бокал вина и готовится поднести его усердному певцу.

Замечательны и другие персонажи картины. Певчие подхватывают ноту протодьякона. Седой старик с окладистой бородой, сидящий на первом плане картины, в немом восхищении разводит руками. Восхищение от происходящего царит среди домочадцев и гостей, собравшихся за столом вокруг самовара. Гости дружным хором подхватывают слова «многолетия». Глубокий бас протодьякона вызывает у присутствующих самые разнообразные эмоции. Рядом с протодьяконом замер, склонив набок голову, с бутылкой и бокалом в руках хозяин, образ которого несомненно является одним из шедевров Неврева.