Евгений Никоненко - Скоробогатов - с электрикой по жизни

– Думаю, что такое могло быть.

– Да, вполне. Хотя, может, это и слух, связанный с тем, что остатки войска Дутова присоединились к армии Анненкова, которая намеревалась перейти китайскую границу. Но вернемся к нашей семье.

Василий, старший сын, был в ту пору женат, а потому оставшаяся одна с детьми Евдокия стала жить в общем доме с Василием. В этот-то момент и происходит тот самый ужасный случай, который был причастен к смерти остальных членов семьи! По неизвестным причинам жена Василия решила отравить всю семью!

– Ого! С чего это она вдруг решила?

– А даже и не знаю! Какие были у неё мотивы? Боялась ли она чего, желала ли отомстить мужу за какую-нибудь причинённую обиду, или же просто не хотела видеть в своем доме такое количество человек? Или же полюбила кого другого, быть может, большевика, и, желая избежать скорых событий, неизбежно произошедших бы в зажиточной семье, решилась на такой поступок? Вроде бы, более вероятна именно эта история, но точная причина так и неизвестна. А факт остается фактом – что-то она подсыпала в еду, предназначенную для семейного ужина, и вся семья была отравлена, скована по рукам и ногам нервным параличом. Как говорила бабушка Дуня потом: «Сидели как корчажки». Только мой отец, будучи ещё ребёнком, и его старшая сестра Елена либо мало съели отравленной пищи, либо были менее восприимчивы – я не знаю – но именно они помогали моей парализованной семье отходить от яда. Где-то воды испить приносили, где-то, в силу своих возможностей, выносили на свежий воздух – в общем, всячески боролись за жизнь любимых людей. Но… Несколько человек всё-таки не пережили того рокового дня, в том числе, и самый младший ребёнок – Павлик, которого бабушка моя очень любила и долго потом оплакивала его утрату.

– Ужас! А что потом?

– Ну… оправились, похоронили тех, кто не пережил тот роковой вечер, и стали дальше жить. Разговор на тему, как жили в ещё относительно спокойные и свободные двадцатые годы, у нас с бабушкой никогда не заходил. Тут я ничего не смогу тебе подробно рассказать, ибо действительно ничего не знаю. Каким образом рухнуло хозяйство? – Неизвестно. Куда пропали лошади, скот? – Неясно тоже. Поговаривают, конечно, что те, кто был поумнее и похитрее, каким-то образом вопрос о своей живности решали ещё до того, как началось раскулачивание, под которое попали только те, кто до конца верил в то, что он всё правильно делает, и что новая власть его не тронет. Но я так понимаю, что все разрушилось как-то само собой. Поскольку дед Константин пропал, а Василий, старший сын, после всех тех событий, что коснулись семьи, один уехал в поселок Ленинск и вступил в ряды золотодобытчиков, начав рыть золото в маленьких крайне опасных ветхих шахтах, именуемых «дудками». Сёстры, Александра и Елена, вышли замуж и переехали жить на Осьмушку и в село Филимоновское, что в окрестностях Ленинска. Понятное дело, что за хозяйством просто некому было следить, некому заниматься! Все исчезло, пропало, рухнуло в кратчайшие сроки. А потому в начале двадцатых годов и мой отец Иван с бабушкой последними покинули семейный дом в Кундравах, свое родовое гнездо. Впрочем, даже хорошо, что моя семья таким образом избежала той жестокой и беспощадной акции советского государства – насильственной коллективизации деревень и раскулачивания зажиточных крестьян. В противном случае, думаю, последствия были бы куда более серьёзными и ужасными.

– А дом ещё поныне там?

– Да. Хотя, быть может, сейчас на его месте уже стоит другой, но помню годах в восьмидесятых заходил было разговор о том, чтобы вернуть этот дом себе.

– И чем это кончилось?

– Ничем. Отец мой как-то махнул на всё рукой, мол, былое всё это дело, и разговор на том кончился. Раз отец не хочет – значит не надо пытаться. Да и не особо хотелось этим заниматься. Я же был весь в работе, в стройке, в делах, сопутствующих моим высоким должностям. У братьев тоже была своя жизнь, семья. Поэтому, я думаю, просто не было должного интереса в этом деле, которое потребовало бы много сил и времени.

– Понятно. А что было дальше? После того, как все выселились из Кундравов?

– А вот на этом этапе начинается новая ветка в истории рода Скоробогатовых, где появляюсь и я. Хотелось бы сказать, что тихая, спокойная и мирная для всех оставшихся членов семьи, но, к сожалению, для Василия самое худшее было только впереди. Начав в Ленинском прииске новую жизнь золотодобытчика, Василий женился во второй раз на Прасковье Николаевне Колодкиной, заимел двух детей, и вроде бы жизнь налаживалась. Правда, работали они в крайне опасных условиях.