Бела Клюева - Воспоминания (Зарождение отечественной фантастики)

«Дорогие мои фантасты! Спасибо за приз имени Ефремова, я принимаю его с чувством, словно вы одновременно присуждаете мне звание Бабушки Фантастики, на которое я с искренним удовольствием и надеждой, что не узурпирую его ни у кого, согласна».

Так, примерно, я собиралась начать свое выступление на Конференции фантастики в Екатеринбурге в июне 2002 года, куда меня пригласили для вручения приза имени И.А.Ефремова. Нагло присваивая себе звание Бабушки Фантастики, я, однако, обосновываю это тем, что у фантастики до сих пор нет Бабушки, что больше двадцати пяти лёт я добросовестно возделывала эту ниву, затем еще полтора десятка лет своими переводами НФ-рассказов, повестей и романов вносила лепту в эту область литературы. За это время я «породила» больше шестидесяти советских авторов-фантастов, опубликовав их в ежегодных НФ-сборниках, в отдельных авторских книгах и, наконец, в «Библиотеке советской фантастики», основанной в 1965 году. А потом появились двадцать пять то-мо» «Библиотеки современной фантастики». И к настоящему времени я бабушка пятерых внуков - так что одно к одному.

Теперь к делу. Мечтала ли я в детстве и юности о фантастике? И не задумывалась. Учительницей стать хотела - это да. И после войны мечту свою осуществила: окончив МГУ, стала преподавателем английского языка в школе. Потом пошла доучиваться в аспирантуру, однако диссертацию не защитила: тему взяла «опасную» - живого американского писателя Говарда Фаста, который после XX съезда КПСС и венгерских событий 1956 года взял да и вышел из рядов Коммунистической партии США. Вышел как раз накануне моей защиты, которая, понятно, не состоялась.

Однако, прихватив часть диссертации с собой, я отправилась на поиски работы и забежала в издательство «Молодая гвардия». Было это в декабре 1957 года. В приемную к директору Ивану Яковлевичу Васильеву я пришла, что называется, прямо с улицы, без каких-либо рекомендаций и знакомств. Иван Яковлевич был высоким, прямым, очень худым человеком, с темными волосами, с худым смуглым лицом, небольшими ярко-синими глазами под низко нависшим лбом. А я в то время представляла собой молодую, довольно наивную женщину, с косичками, уложенными «корзиночкой» на затылке, очень просто одетую. Директор вышел из-за стола навстречу, крепко пожал руку, предложил сесть в кресло и сам устроился напротив. С полчаса мы беседовали. Я высказала свое желание работать в редакции иностранной литературы. Иван Яковлевич, в свою очередь, попросил показать ему мою злосчастную диссертацию и обещал дать ответ через неделю.

В назначенный срок он снова принял меня, вернул, ни слова не говоря, диссертацию, сообщил, что места в редакции иностранной литературы для меня не оказалось. И спросил, не соглашусь ли я пойти в редакцию фантастики - она, как и многие другие редакции в издательстве тогда, только еще зарождалась. Я, мысленно почесав в затылке, вслух припомнила, что с удовольствием читала книги А.Беляева и Г.Уэллса, и согласилась.

Хочется сказать несколько слов об Иване Яковлевиче. Благодаря усилиям И.Я.Васильева «Молодая гвардия» в 1957 году из мало кому интересного издательства, состоявшего из трех редакций и работавшего тогда в основном на ЦК ВЛКСМ, превратилось в издательство всесоюзного масштаба с одиннадцатью редакциями, в том числе художественной литературы, иностранной литературы, поэзии, фантастики и других. Но человек он был далеко не однозначный: тоталитаризм советской системы глубоко въелся и в его характер, и в его деятельность.

Уже в январе наступившего 1958 года И.Я.Васильев представил меня в качестве редактора заведующему редакцией фантастики С.Г.Жемайтису. Мы с ним поднялись в большую светлую комнату на пятом этаже. В ней размещалась вся редакция: три редактора (в том числе и я), младший редактор и наш замечательный заведующий Сережа, как вскоре стали нежно называть его все мы. Человек постарше нас, с очень добрым, улыбчивым, круглым лицом, большими, светлыми, веселыми глазами, прекрасной фигурой и осанкой (первый джентльмен издательства), очень доброжелательный и деликатный, он создавал атмосферу свободы и легкости в редакции. Ее ощущали мы, его подчиненные, и, конечно, все наши гости. Начинался рабочий день, и к нам в комнату (нас потом переселили в две смежные - в одной сидел Сергей Георгиевич с кем-нибудь из мужчин-редакторов - их на моей памяти было три, а в другой - мы, два редактора и младший редактор) входил Сережа со словами: «Здравствуйте, девочки, а я шанежки принес».