Василий Ершов - Раздумья ездового пса

Конечно, есть отсев. Кому-то не хватает характера, кто-то не умеет приспособиться, кто-то, раз попав в хорошую трёпку, уже не может избавиться от страха. Но кто остался, тот сел на иглу полётов.

Конечно, такая работа слегка вроде как развращает. Это не конвейер, нет режима, после трудного рейса женщине надо хорошо выспаться… (А то мужчине не надо…) Потом, ведь — сидишь, сидишь, сидишь… И все тебе на тарелочке: положено — получи. И, честно говоря, как-то так получается, что после рейса много чего остаётся…в той же сумке…

Но это издержки образа жизни. А сама работа — серьёзная. И что-то немногие из бортпроводников находят силы бросить её и жить на земле по режиму.

А годы идут. Молодость, красота, любовь, секс — от этого не уйти никому. Да и в каком же возрасте заниматься любовью.

Только вот семьи не получается. Дети — да, дети есть у всех. А муж…ну какой мужчина согласится на такую жизнь. Из рейса в рейс, из рейса в рейс — мать, жена, хозяйка дома… дома не бывает. Прилетела, 12 часов — и снова в рейс. Лётчики нынче не вылетывают саннорму, времена такие. Бортпроводники вылетывают полностью, а то ещё и продлёнку. Их, бедных, выжимают посильней, чем нас. Да, за это платят хорошо — вряд ли где на наземной работе женщина столько заработает. Да только это же — икра ложками без продыху.

Я не знаю, как решают свои сексуальные проблемы наши девочки. По крайней мере — не так, как думает большинство. Нет, далеко не так. И все те песенки, где усатые пилоты одной рукой держат штурвал, а другой ласкают стюардессу, — не более как дань общепринятому взгляду на лётную работу. Если, конечно, где-то возникла симпатия, переросшая в более определённое чувство, молодые мужчина и женщина найдут место и клочок времени. Но это не жизнь… так, эпизод.

В общем, ранний брак стюардессы чаще всего бывает данью возрасту и природе, ошибкой молодости. Он расшибается о прозу жизни. Дальше она поднимает ребёнка, а то и двух, сама. Дети болтаются между бабушками, а молодая мама зарабатывает деньги.

Понять и принять жизнь бортпроводницы может, пожалуй, только человек, близко связанный с авиацией, чаще лётчик. Так что мечта о муже-пилоте не так уж и нереальна. Но семья эта имеет ряд сложных проблем, и если супругам удаётся её сохранить, то честь им и хвала, и низкий поклон. А они вам ответят: а куда ж денешься. Лучше уж так, чем никак.

— Ну, раз так много зарабатывают, пусть наймут няню.

На няню, и вдвоём зарабатывая, не хватает. И выходит, что хоть икра и ложками, но — кабачковая…

Вот реалии нашей лётной жизни: при всей красивости, серьёзности, ответственности, и прочая, и прочая — мы все равно бьёмся из рогожки в дерюжку. В нынешней России честным трудом можно заработать только на прожиточный минимум. Качество жизни — в его европейском понимании — у нас все равно на уровне простого выживания. И что бы мне, старому воздушному ездовому псу ни говорили, кого бы в пример ни ставили, я отвечу: все наши новоявленные бизнесмены, миллионеры, «своим трудом» сколотившие капиталы, ободрав нас с тобой, — есть… ну, осмелься сформулировать!…Нет, не осмелюсь. Мне ж их ещё возить и возить.

Вот она везёт их в салоне первого класса. Они похрапывают в своих специальных креслах; глаза закрыты этакими масками…додумались же… Она, вся в улыбке, носит им их специальную пищу, коньяки, обхаживает со всем профессионализмом — престиж компании… Работа такая.

Они, кто покультурнее, выходя, и спасибо скажут. А кто менее культурный, развлекается. Жена известного тренера, крепко пьяная, шатается по салону, пристаёт ко всем. То ей не так, это не так. «Не пондравился» томатный сок в хрустальном стакане — швыряет его в стенку. Девочки улыбаются… вытирают, собирают осколки. Надо терпеть. Работа такая. А не нравится — надо было выходить замуж за футболиста, теперь бы за тобой вытирали…

Теперь надо эту мадам успокоить, уговорить… упоить, наконец, чтоб мертво спала и дала поработать. Дипломатом надо быть, психологом. Тысячи, десятки, сотни тысяч и миллионы людей проходят перед глазами; их всех надо усадить, привязать, объяснить правила, напоить, накормить, успокоить, развлечь, разрешить неизбежные конфликты, стерпеть несправедливые упрёки и нападки, принять на себя разряды высокого напряжения, защитить честь фирмы. А не дай бог что — организовать, удержать от паники, скомандовать, сохранить управляемость толпы и спасти людей. И все это с улыбкой.

И я верю, что они там, у меня за спиной, справятся. А они верят, что я справлюсь за штурвалом.