Андрей Норкин - От НТВ до НТВ. Тайные смыслы телевидения. Моя информационная война

Нет желания провести опрос, насколько цивилизованными были действия матери? Как она могла вместо того, чтобы предать земле своего мертвого сына, употребить его в пищу? Более того, она кормила человеческим мясом своего второго ребенка! Какой смелый получился бы опрос, сколько противоречивых мнений было бы высказано! Чем не профессиональный журналистский успех?

Еще можно обсудить, почему люди собственными телами закрывали амбразуры, ведь можно было, наверно, как-то иначе решить проблему? Почему голодные, замерзшие, умирающие продолжали ходить на завод, выпускать снаряды, ремонтировать военную технику? А потом, после этой каторжной работы, шли на концерт, чтобы послушать Шостаковича? Может быть, они были зомбированы машиной коммунистической пропаганды? Ведь, несомненно, это кровавый сталинский режим превратил людей в подобие живых мертвецов, безропотно позволяющих делать с ними все что угодно?!

Так вот, не все что угодно! И сталинский режим, и НКВД, и все, что там еще сейчас вспоминают, все это не имеет никакого отношения к тем, кто перенес блокаду, кто прошел войну, кто погиб, к тем, кому повезло остаться в живых. Давайте не сваливать в кучу все сразу, я о журналистах «Дождя» и о тех, кто сейчас их отчаянно защищает.

Как ведется эта защита? «Дождь» травят по приказу властей, коррумпированных чиновников, разворовавших страну, обрекавших людей на страдания в годы войны и продолжающих это делать сейчас. Ок! А какое это имеет отношение к сказанному в эфире и размещенному на сайте? К сути конфликта какое это имеет отношение? Никакого, на мой взгляд. Потому что вся аргументация сводится к приему «а у вас негров вешают».

Вы, коллеги, ответьте прямо, не прячьтесь за ваши красноречивые примеры. Вы же ругаете Путина за то, что он не признает свои ошибки, боясь тем самым продемонстрировать свою политическую немощность. А вы, что же вы-то боитесь признаться в том, что сделали? Ах, да, вы уже извинились! За некорректность! Да не в ней дело!

Что меняют постоянные апелляции к Астафьеву? «Миллион жизней за город, за коробки. Восстановить можно все, вплоть до гвоздя, а жизни не вернешь». И что? Писатель Виктор Астафьев написал много замечательных книг, потом написал вот это. Я что, обязан относиться ко всему написанному Астафьевым как к истине в последней инстанции? А вот его друг, тоже писатель, Михаил Кураев, рассказывал, что «мне случалось говорить ему: мол, хорошо, что ты сказал о своем видении блокады здесь и сейчас, а не в Ленинграде в сорок втором – там бы тебя просто разорвали за эти слова, и не чекисты, а моя мать. Я спрашивал Астафьева: где и на каком рубеже надо было остановиться? Зачем защищать Бородино? Отдадим Бородино, эту деревеньку. Ну и Малоярославец – у нас тоже таких городишек полно. Отдадим! Докуда дойдем? До Овсянки – и тут упремся?!» И знаете, далеко не все ленинградцы могут относиться к Эрмитажу, Петропавловке, Ростральным колоннам как к каменным коробкам.

Что за истеричное размахивание этим учебником, где якобы содержался тот же вопрос? Смотрите, этот учебник рекомендован Министерством образования! Да, рекомендован. Потому что там нет такого вопроса!

«Героическая оборона Ленинграда. Одной из самых героических и трагических страниц военной поры стала оборона Ленинграда. Гитлеровское командование придавало особое значение взятию этого города – одного из символов революции 1917 г. Гитлер рассчитывал на то, что для СССР с падением Ленинграда «может наступить полная катастрофа».

Из приказа начальника германского Военно-морского штаба: «Фюрер решил стереть с лица земли Санкт-Петербург. Существование этого большого города не будет представлять дальнейшего интереса после уничтожения Советского Союза. Мы не заинтересованы в сохранении даже части населения этого большого города».

Что нес гитлеризм советскому народу? Почему именно Ленинград подлежал полному уничтожению? В конце XX в. высказывались мнения о слишком большой цене, уплаченной за оборону Ленинграда, о том, что его можно было бы сдать немцам и тем самым сохранить жизнь людей, погибших во время блокады. Как вы можете оценить подобные высказывания в свете приведенного документа?»

Как же вам не стыдно, коллеги? Как же можно так передергивать? Или в борьбе за светлые идеалы либерализма все средства хороши? Давайте еще вспомним популярные заявления. «Я не разделяю ваших убеждений, но я отдам жизнь за то, чтобы вы могли их высказать». Кто сказал? Вольтер! А про «раздавите гадину» (того же Вольтера) не хотите вспомнить? Лозунг французской кампании по борьбе с церковью. То есть все убеждения достойны смерти Вольтера, а убеждения верующих – нет? И не надо мне сейчас говорить, кто, мол, были те верующие и те священники! Если уж вы ввязываетесь в этический спор, то будьте любезны в первую очередь сами соответствовать декларируемым высоким требованиям.