Туула Карьяллайнен - Туве Янссон - работай и люби

«Теперь это прозвучало. То, что ты всегда знала. И я знала о том, что ты знаешь. То, о чем никогда нельзя было говорить, пока ты была жива. И о чем в конце концов я могу сказать теперь, когда тебя больше нет.

Туве и Вивика на острове. Фото, 1950

Как это было возможно? Молчать об этом так искусно до самой смерти — мама?.. Неужели ты так и жила, мама, надеясь, как и прочие бедняжки-матери твоего поколения, что меня можно вылечить или что я „возьмусь за ум“, как вы все это называли…»

Вивика осталась для Туве не просто вдохновляющим помощником и партнером по работе, но и близкой подругой. Она была «вечным другом, главным привидением», как говорила сама Туве. Почти каждый год она проводила неделю с Туве и Тууликки Пиетиля на их острове, а те, в свою очередь, навещали Вивику на ее ферме в Саарисе. Для Туве Вивика была словно член семьи, к которому всегда можно было обратиться за поддержкой. Вместе они стали авторами многих примечательных постановок для театра, радио и телевидения. Туве могла довериться Вивике и обсудить с ней свои отношения с Тууликки и в то же время была поверенной Вивики в делах сердечных, и не только. Переписка Туве и Вивики была обширной и охватывала практически все стороны жизни. Туве писала Вивике о работе, обо всём на свете и всегда получала хорошие советы, за которые потом искренне благодарила. Туве доверяла суждениям Вивики и хотела, чтобы та была первым читателем ее незаконченных книг. Но если Вивика была слишком занята, то книги могли подождать.

Близкими отношения были и между Вивикой и Хам, и Вивика заботилась о стареющей и все чаще болевшей матери подруги. В начале 1950-х годов Хам серьезно заболела и попала в больницу на обследование по причине сильных болей в животе. Туве очень боялась за мать. Когда та вернулась из больницы, они провели вместе десять волшебных дней отдыха на ферме Вивики в Саарисе. Как заявила однажды Туве в письме к Еве, Вивика была бесконечно понимающим другом и человеком, который не предаст Туве ни при каких обстоятельствах. Вивика навсегда осталась важной частью жизни Туве. Именно благодаря ее влиянию Туве удалось избавиться от ненужного стремления к приукрашиванию и от наивности, которые она считала свойственными ей чертами характера.

После Второй мировой войны Европа отстраивалась заново. Люди хотели создать новый, лучший мир, в котором искусство играло бы важную роль. Так появилась мысль о создании пространств, которые были бы выстроены по законам искусства. Слияние архитектуры и художественности превратилось в одну из основных тем 1950-х годов. Монументальная живопись стала предметом вдохновения для всей Европы. В Париже в конце 1940-х годов была основана группа Groupe Espace, созданная для продвижения союза архитектуры и живописи. В Финляндии ее подразделение открылось в начале 1950-х. Рупорами движения стали Б. Й. Карлштедт, Сам Ванни и Ларс-Гуннар Нордстрём. Прошли конкурсы на лучшие стенные росписи, и многие из этих проектов были воплощены в жизнь. Для того чтобы оживить пространство и порадовать взгляд посетителей, монументальные росписи в своих помещениях стали заказывать магазины, школы, детские сады, бары. Обычно эти заказы оформлялись напрямую у художников. В общем, если что и было в то время социальным искусством, так это был монументализм, предназначенный облагородить восстающий из руин новый мир. Многие из созданных тогда работ позже были забыты. При последующих ремонтах большие полотна приходилось переносить в другие помещения, многие из работ были даже уничтожены, поскольку их считали не искусством, а всего лишь украшением. В Финляндии в те годы вряд ли кто-то писал больше монументальных работ, нежели Туве. Ее картины зачастую называли декоративной росписью, может быть, потому, что они были выполнены для ресторанов, столовых или детских учреждений. И по большому счету они, безусловно, являлись декоративными.

Монументальные работы, как и иллюстрации, были необходимы Туве для того, чтобы обеспечить себе финансовое благополучие. Она не хотела обучать живописи студентов, потому что боялась публичных выступлений и отчасти — самих учеников. Это, кстати, может быть еще одним объяснением того, почему Туве предпочитала самостоятельную работу, которой можно заниматься в одиночестве. В Стокгольме она получила хорошую базу для того, чтобы заниматься монументальной росписью, и от работы к работе развивалась и осваивала все больше навыков. Многие из ее ранних работ, в частности две фрески в здании мэрии Хельсинки, доказывают ее талант и дарование.