Сергей Чилингарян - Мой сосед Владимир Путин. Разговор по душам

Сама система ценностей в заваренной тобою буче говорит всей нашей обслуге и коммерции: «Рви, пока есть момент!». И где мы окажемся, свались что-то общее на всех?..

Тебе, Путин, на пенсию коверным бы в круглый зал ООН — будешь в перерывах публику развлекать объяснениями того, куда деньги уходили, почему твои министры как сыр в масле катались, или как ты сам в Поляне Красной… Циркового авторитета уже достаточно. И СМИ-шного глашатайства, как мы ежедневно видим на цэтэвэ — «Только на цэтэвэ!». Умеешь рейтингами жонглировать… Под твоим приглядом казну пилят как иллюзионистову жену… С адмресурсных трамплинов взлетают ввысь твои доверенные… Какие люди… А под доскою гнучей, не переча тебе, даром что поперек чурка отборная… Сгодится и умение громко оглашать ветхозаветные банальности… Если подавать их с напыщенной важностью, можно вызвать смех… Пойдут в дело и живые картинки с чавкающим под одеялом котом Абелем. На ковре всякий твой талант сгодится. А подстегивать бичом нужные параграфы — тоже ведь искусство требуется, и ты им вовсю владеешь. В общем, универсал. А когда все и так уже выдохнутся от смеха, возьми да и ныркни под ковер, и там — те же телодвижения произведи, которые только что на ковре. Ты ведь что на нем, что под ним — большой мастер. Эффект будет сногсшибательный.

Шулерство, иллюзион… Советский строй указывал на положительные примеры только из жизни собственного соцлагеря. Ты же берешь отрицательные примеры только из жизни других стран. А это одно и то же. И потом, один умный вещь тебе скажу, ты только не обижайся: они могут себе это позволить, их граждане на порядок менее зависимы от воли дураков, у большинства у них высшая власть не кучкуется, вырождаясь. Потому что здоровая конкуренция. Они друг друга, даром, что это Лукашенко говорил, перетрахивают, — вот и румянец на щеках. И с честью у них порядок: чихнут в присутствии — и марш в отставку. А ты резонансом в лужу — и не утерся даже. А кому какое дело, говоришь, куда брызги полетят… А брызги твои до Краснодарья долетели, ты там молчком уже обитаемое гнездышко для себя и отпрыска свил — лукашенствуешь, лукавый…

Таланты, коверный и подковерный, неоспоримо в тебе наличествуют. В Берлине пролетом, очевидно, от собаки Кони до человека Берлускони солидных немцев развлекал: как бы вам, господа, не доиграться, — ведь до дров опуститесь… А дрова-то, мол, в Сибири только… И все равно, стало быть, за углеводородами в очередь ко мне…

Весело потешались немцы перед лицом дровяного будущего, и хотя в истинной природе смеха этой почтенной публики я не разобрался, все же браво, Володя, главное — результат; рассмешившего не судят. А их весельем и ты был доволен, сам вовсю улыбался. Поэтому и говорю: тут у тебя определенно талант.

Покажешь, фиглярствуя, как обогнал по коррумпированности отсталые народы Африки, для чего пригласи из зала на ковер пару черных представителей и устрой с ними круговые побегушки. Подтверди свирепеющей мимикой 150-е место, которое Россия, согласно международным наблюдениям, заняла при тебе по доброжелательности населения страны в отношениях с окружающими.

В заключение напомни им свою мировую клятву: «Сукой буду — к ядерному кейсу не притронусь!» — в обмен на добавку «А в остальное не суйте нос». И, соответственно, своим сукиным сыном представься, достав из пистона клоунского пиджака накладные клычки…

…Один глупый вещь о себе скажу, — ты, Володя, главное, сам не обижайся. С детства люблю дразнить. Не всех подряд, а кто напрашивается. Предпочитаю тех, кто с дутыми претензиями. Не пародировать, а именно дразнить. И не знаю, с чего это: может, от того, что во мне только гены крестьян и ремесленников (лишь отец — учитель), и, видать, это плебс дурачится. Знаешь ведь, как дразнят кусачих зверьков в норе, — да, мы ведь уже вспоминали, что ты так грузинского лидера выманивал, суя ему танковые стволы.

В этом деле есть маленько психофилософии, это не просто так. Я сам еле догадался, в чем тут дело. Дразню — значит, провоцирую муть душевную, то есть первую сигналку. Если ты дернешься, покажешь зубы, я скажу — до свидания, мне уже все ясно и уже скучно с тобой, и даже спать с тобой не хочется, потому что ты даже не женщина. А вот если стерпишь, то лучше придурковатым останусь сам, но тебя зауважаю, тут только и полезем в эмпиреи. Лакмус это, понимаешь рискованный лакмус. Нет лучшего способа проверить победу над инстинктом. Чрезмерная обидчивость сразу говорит о закозлевшем характере. Ну, о чем мне тогда разговаривать с козлом, сам подумай. В иных случаях я и сам козел еще тот.