Иван Баграмян - Так шли мы к победе

Сталин разъяснил нам, как надо использовать артиллерию при прорыве оборонительной полосы врага после того, как войска, взломав тактическую оборону, проникнут в глубь расположения противника. Верховный Главнокомандующий говорил, что у нас ошибочно принято в этот период сражения всю мощь артиллерийского огня направлять только вперед, в границах полосы наступления, и лишь отчасти привлекать свою артиллерию для огневого обеспечения флангов наступающих войск. Между тем для дальнейшего развития наступления в глубь расположения противника не менее важно расширять фронт прорыва обороны противника в стороны его флангов.

В тот памятный вечер, оставивший у меня неизгладимое впечатление, И. В. Сталин не раз по ходу доклада и в процессе его обсуждения также разъяснял нам, как наилучшим образом использовать боевые свойства пехоты, танков, авиации в предстоящих летних операциях Красной Армии.

После того, как я закончил свой сильно затянувшийся, против ожидания, доклад, началось его обсуждение.

Борис Михайлович высказал одно замечание принципиального порядка.

— Вряд ли целесообразно, — сказал он, — как предлагает Военный совет направления, предпринимать с началом летней кампании наступление в полосе действий каждого фронта. Не лучше ли сосредоточить основные усилия войск направления для нанесения мощного удара на одном главном направлении силами одного фронта или же на смежных крыльях объединенными силами двух фронтов?

С этим замечанием мы не могли согласиться. По нашему представлению, главную операцию нужно было провести на стыке двух наших основных фронтов Юго-Западного и Южного — с целью освобождения Донбасса и Харькова. Переход же в наступление Брянского фронта на орловском направлении мы ставили в зависимость от того, будут ли с началом летней кампании войска левого крыла Западного фронта продолжать прерванное весенней распутицей свое наступление на запад.

Но тут вмешался в разговор Иосиф Виссарионович Сталин. Сохраняя, как всегда, невозмутимое спокойствие, он сказал:

— При своевременном и достаточно полном выделении Ставкой для Юго-Западного направления просимых резервов, вооружения и пополнения людьми предлагаемый Военным советом план наступления был бы приемлемым. Но вся беда заключается в том, что, к сожалению, мы сейчас в центре не располагаем резервами и другими силами и средствами для такого большого усиления Юго-Западного направления…

Затем Сталин развернул перед нами небольшую по размерам мелкомасштабную карту, на которой были схематически изображены все фронты Красной Армии, противостоявшие немецко-фашистским войскам от Баренцева до Черного моря.

Верховный сказал, что сейчас в резерве Ставки имеется всего несколько десятков стрелковых дивизий, из коих значительная часть перебрасывается по железным дорогам для усиления ряда тех фронтов, где ощущается острая необходимость в подкреплениях. Вообще, мол, трудное положение с резервами, в том числе и с накоплением людских ресурсов, вооружения и боевой техники.

— А вы только для Юго-Западного направления просите выделить свыше тридцати стрелковых дивизий, огромное количество вооружения, танков, самолетов и пополнения людьми. Сами понимаете, что мы не в состоянии удовлетворить вашу просьбу. Именно по этой причине ваше предложение не может быть принято. Встав из-за стола и медленно прохаживаясь по кабинету, Верховный продолжал излагать свои мысли, отчеканивая каждое слово: — Мы на основании изучения данных обстановки, сложившейся на всем советско-германском фронте, пришли к выводу, что с началом летней кампании гитлеровское командование, вероятно, предпримет свою главную операцию на московском направлении, вновь попытается овладеть Москвой, чтобы создать наиболее благоприятные условия для дальнейшего продолжения войны. Это обстоятельство вынуждает нас в оставшееся до лета время основательно подготовиться для срыва намерений противника…

Сталин полагал, что в такой ситуации, поскольку Военному совету Юго-Западного направления нельзя рассчитывать на получение из центра необходимого количества сил и средств, нам следует в летнюю кампанию отказаться от широких планов наступления на юге и ограничиться только задачей овладения районом Харькова. Надо при этом, пояснял Сталин, упредить противника с переходом в наступление, застать его в стадии подготовки к активным действиям, нанести ему такое поражение, чтобы вынудить гитлеровское командование отвлечь для парирования нашего удара на Харьков часть своих сил с московского направления. Этим, считал Верховный, мы в значительной мере облегчим отражение главного удара противника на Москву.