Александр Ганулич - Взлет и падение «Советского писателя»

Хорошо ли использовать то место, в котором живешь, для бизнеса? Однозначного ответа на этот вопрос нет. Сценарист Александр Червинский, сын Владимира Абрамовича, считал, что Красная Пахра должна быть заповедником, свободным от городских реалий начала 1990-х годов с их беспределом, наездами, рэкетом, бандитской приватизацией. Убедившись, что в поселке нельзя отгородиться от процессов, происходящих в стране, Александр решил, что проще сменить страну, и благополучно переехал в США. А те, кто остались, стали свидетелями риэлтерского бизнеса за соседними заборами. Лидером в этой области стал, безусловно, зять писателя Юлиана Семенова Алексей Бегак.

Сначала помог случай. Жители поселка, занимающие участки по северной стороне Восточной аллеи, вдруг поняли, что они могут без труда прирезать часть «бесхозной» лесной земли к тыловым заборам своих угодий. Выигрыш получился разный: у кого десять, у кого двадцать соток. При приватизации земли случившийся раньше захват получил законную силу, принеся своим хозяевам с учетом цен на землю в поселке немалое состояние. Помимо того, открылась возможность построить на дополнительной земле домик и выгодно продать образовавшийся участок вместе со строением. Алексей первым реализовал эту идею.

Но, говорят, аппетит приходит во время еды. Обретя начальный капитал, он начал последовательно выкупать земельные участки, строить на них дома и продавать с хорошей прибылью. Нужно отдать ему должное, строительство Бегак поставил на поток, стал применять современные материалы и методы строительства. Таким образом, он смог реализовать целых семь участков.

Немного отстала от него Катя Гердт. В качестве кинорежиссера она не слишком преуспела, но занялась продажей французской мебели, дизайном интерьеров и риэлтерской деятельностью. На ее счету три удачно перепроданных участка.

Нужно заметить, что все заборы в поселке заклеены объявлениями риэлтерских фирм с предложениями купить в Красной Пахре участок или часть участка, однако у бизнесменов, выросших здесь, есть громадные преимущества перед дельцами со стороны. Обитатели поселка их знают, принимают за своих и безоговорочно им доверяют. А кто его знает, чего ждать от пришлых риэлтерских контор. Ведь речь идет о больших деньгах. Да и сами «внутренние» риэлтеры гораздо лучше знают, с кем нужно вести переговоры. Получается удачно и к всеобщей выгоде.

Сейчас уже кажутся сказками воспоминания о том, что первые поселковые дома были построены двумя-тремя строителями, а то и в одиночку. Методы возведения дач применялись доморощенные, трудоемкие, но зато тихие, не наносящие ущерба поселковым дорогам, окружающей природе, не тревожащие соседей шумом и вибрацией. Разумеется, с приходом реалий технического прогресса все изменилось. По аллеям поселка поехали панелевозы, подъемные краны, большегрузные автомобили, громадные самосвалы. На участках бодро зашумели бетономешалки, циркулярные плиты, отбойные молотки, компрессоры. Новые методы в десятки раз сократили сроки возведения зданий. Без них было бы невозможно строить трехэтажные монстры, которые порой занимают всю землю участка новых обитателей поселка. Но эти же методы превратили жизнь остальных жителей Красной Пахры в ад. Шум, стук, запах сгоревшей солярки, пинотекса и прочих вонючих красителей и пропиток не добавляют приятности в пребывание на постоянной стройке. Потому что, стоит одному соседу завершить строительство, как тут же в дело включается другой сосед.

Впрочем, в развитии и строительстве поселка за последние несколько лет есть и одна абсолютная удача: построена, наконец, своя собственная трансформаторная подстанция. Она питается током высокого напряжения от двух независимых линий. Это делает ее практически неуязвимой для внешних аварий. Если беда на одной высоковольтной линии, то подстанцию можно переключить на другую. Мощности подстанции хватает не только для самого поселка, ее даже продают соседям. Это позволило впервые за пятьдесят лет жизни поселка безболезненно подключать к электросети многочисленные бани, бассейны и полы с подогревом, не опасаясь, что поселок останется вообще без тока. Приборы постоянно показывают напряжение в сети 220–230 вольт. До ввода в действие подстанции удачей было увидеть на вольтметре значение 180 вольт. Но и такое напряжение частенько куда-то пропадало: то ветка падала на провода, то они касались друг друга от сильного ветра. Тогда включались десятки миниатюрных электростанций, работающих на бензине или мазуте, создавая невообразимый шум и портя атмосферу запахом сгоревших нефтепродуктов.