Терентий Новак - Пароль знают немногие

Георгий, или Жора, как мы все его называли, начал войну красноармейцем, участвовал в боях, раненый попал в плен. Из лагеря под Ковелем немцы время от времени направляли команды военнопленных под присмотром эсэсовцев на ремонт дороги. Однажды, воспользовавшись тем, что охранники зазевались, Татаринов бежал. Однако вскоре его схватили полицаи. Одному из них было поручено отвести беглеца в фельджандармерию. По пути Жора неожиданно напал на шуцмана, застрелил его из его же карабина и снова бежал.

В Ровно, случайно встретившись на улице с Федором Шкурко, он рассказал ему о себе все или почти все. Федор помог Жоре устроиться на работу, в целях проверки поручил ему несколько хотя и не столь важных, но все же опасных заданий. Жора блестяще выполнил их. С прошлого года Татаринов стал постоянным «адъютантом» Шкурко, а вернее, одним из надежнейших и смелых исполнителей многочисленных заданий нашего главного разведчика. Жора много раз ходил на связь в Тучин — к Виталию Захарову, в Шпанов — к Сергею Зиненко, в Клевань — сначала к Александру, а потом к Максиму Гуцу. Переправлял через Горынь к партизанам подпольщиков и военнопленных. В ночь под Новый год выстрелом из парабеллума он уничтожил немецкого мотоциклиста. Недели через две после этого прикончил гестаповского шпика. Словом, на Жору Татаринова можно было положиться. Ему-то я и поручил немедленно отправиться с Владимиром Соловьевым в Гощу.

После того как Соловьев и Татаринов выехали из Ровно, мы со Шкурко занялись составлением очередного разведывательного донесения для передачи в Москву, уверенные, что с легионерами теперь вопрос решен: к вечеру Татаринов будет на месте и сделает все необходимое, чтобы выполнить наше задание.

Случилось, однако, непредвиденное. Немцы решили вывезти легионеров из Гощи на сутки раньше, нежели предполагал Соловьев. Еще когда он ехал на бричке в Ровно, навстречу ему прогромыхали несколько пустых немецких грузовиков. Руководитель гощанского подполья даже не подумал о том, что эта колонна автомашин направлялась именно за легионерами. А между тем в тот самый час, когда мы с Соловьевым заканчивали на фабрике разговор об их переброске в лес, легионеры были уже в городе, на станции Ровно, грузились в эшелон, стоявший как раз напротив вокзала.

Если бы минут через десять или пятнадцать после отъезда Соловьева и Татаринова я посмотрел в окно, то непременно увидел бы свою сестру Устину, пробежавшую мимо домика Чидаевых в сторону вокзала. Но ни я, ни Шкурко в окно не смотрели: мы выполняли очень важную работу, и нам было не до наблюдений за улицей. Устину мы не видели.

Как и почему она оказалась в Ровно? Что неожиданно привело ее в город?

Все выяснилось позже. Гощанские подпольщики, убедившись, что легионеров увозят раньше, чем предполагалось, решили немедленно послать в Ровно второго своего гонца. Выбор пал на Устину. Прихватив с собой хозяйственную сумку, она выбежала на автостраду, остановила ехавший в город грузовик. За десяток яиц шофер грузовика доставил девушку в Ровно на Хмельную улицу. Но на фабрику ее не пустили. «Пана директора нет, и, когда он будет, неизвестно», — объявил ей сторож Михал. Кроме меня, никого из подпольщиков в городе Устина не знала. Не видя иного выхода, она побежала на железнодорожную станцию. Легионеры к тому времени уже погрузились в эшелон, а командир подразделения, немецкий капитан, и с ним еще два офицера ушли в буфет выпить пива. Оставив эшелон на унтер-офицеров, назначенных из самих же пленных армян, гитлеровцы были уверены, что ничего не случится.

Тем временем Устина пробралась на перрон. Многие легионеры узнали знакомую девушку — их подразделение довольно продолжительное время находилось в Гоще, к тому же Устине по поручению руководителя подпольной группы приходилось не раз разговаривать с некоторыми из них. Из открытых окон вагонов ей стали махать руками, что-то кричали. Заметили ее и те, что решили перейти к партизанам. Один из них вышел из вагона, подбежал к Устине. Она отвела его в сторону, тихо спросила:

— Когда отправляетесь?

— Скоро. Как только подадут паровоз. Передайте своим, что мы до последней минуты ждали их представителя, чтобы узнать путь в лес, в партизанский отряд.

— Если ждали, действуйте, пока не поздно. Пусть товарищи, которые решили перейти на сторону партизан, выходят с оружием из вагонов. Поведешь их в город. Я буду ждать на улице. Только быстрее. Дорога каждая секунда.