Андрей Антипов - Лев Рохлин - Жизнь и смерть генерала.

- Я знал, - вспоминает Рохлин, - что президент информирован о моих высказываниях по поводу чеченских событий и очень недоволен ими. Но я не мог не высказать ему те предложения, которые, на мой взгляд, могли бы решить проблемы, стоящие в Чечне...

Генерал предложил Ельцину создать в Чечне полномочную группу управления из числа первых заместителей министров всех федеральных ведомств. Руководителю группы необходимо иметь полномочия не ниже вице-премьера. Эти люди должны иметь конкретную задачу: полное окончание войны и восстановление конституционного статуса республики.

- Я сказал президенту, - вспоминает Рохлин, - что все, кто будет назначен в эту группу, кроме прочего, должны знать, что у них два пути: либо они решают эту задачу, либо их карьера на этом закончится. Группа обязана работать столько, сколько потребуется: полгода, год, два. А для военных это вообще должна быть задача номер один. И лично министр обороны обязан там находиться всегда, когда готовятся и проводятся боевые операции. Это нужно потому, что в армии так повелось: если присутствует министр, то все вопросы решаются быстро, без проволочек.

Президент ничего толком не ответил генералу. Только по поводу министра обороны сказал: "Ну, на недельку я его пошлю".

Из этого можно было сделать один вывод: президент не понимает ни всей сложности ситуации в Чечне, ни отчаянного положения армии, мобилизовать силы которой для решения задачи разгрома боевиков не мог к тому времени ни командующий округом, ни тем более командиры частей.

Впрочем, можно было подумать и другое: ситуация устраивает Ельцина, и он не собирается ни сам напрягаться для выхода из нее, ни напрягать своих министров.

Эту мысль подтверждает и другой факт, характеризующий личное отношение Бориса Ельцина к чеченской войне:

"...нынешний Верховный Главнокомандующий - единственный за историю всех времен и народов, который не побывал в воюющих войсках большой группировки Вооруженных Сил, не увидел своими глазами кошмарные лики чеченской войны. Более того, находясь рядом, проигнорировал, или ему посоветовали не делать этого в интересах "личной безопасности" ("Чеченцы: история и современность". Изд. "Мир твоему дому", 1996 г., с. 22).

Поведение высшего руководителя государства могло у кого угодно отбить желание что-то предлагать и тем более лично заниматься решением любых проблем... Но только не у Рохлина.

- Я посчитал, что если президент не может или не хочет что-то делать, - говорит генерал, - то нужно искать выход в продвижении на пост министра обороны человека, способного решать проблемы.

Кандидатов на этот пост он видел несколько.

Одним из них был генерал-полковник Игорь Николаевич Родионов, бывший командующий Закавказским военным округом, в то время возглавлявший Академию Генерального штаба.

- Через главу президентской администрации Николая Егорова, с которым в Чечне у меня сложились добрые отношения, я познакомился с руководителем службы безопасности президента Александром Коржаковым, - рассказывает Рохлин. - И мы вместе старались сделать так, чтобы кандидатура Родионова стала приемлема для Ельцина. Много позже, когда Лебедь стал говорить о Родионове как кандидате на пост министра обороны, Ельцин уже в принципе не имел особых возражений.

Кроме того, Рохлин посчитал, что полученное от Виктора Черномырдина предложение войти в создаваемое движение "Наш дом - Россия" даст ему возможность получить влияние на решение правительством военных проблем. От Черномырдина он добился обязательства помочь в перевооружении корпуса и обеспечении его военнослужащих жильем. Премьер обещал выделить на это необходимые деньги, которые позволили бы снабдить корпус современными средствами связи и радиоэлектронной борьбы, давали возможность оснастить подразделения разведки необходимым оружием, специальным оборудованием, кроме того, решали проблему обеспечения личного состава жильем, строительства и ремонта казарм, столовых, бань и прочего, что должно было обеспечить нормальные условия для подготовки людей к труднейшим боевым операциям.

- Когда я назвал Черномырдину необходимую сумму в 800 миллиардов рублей, - рассказывает Рохлин, - Михаил Иванович Колесников толкнул меня в бок: "Ты что, совсем одурел? Где тебе такие деньги возьмут?" - "Это для вас большие, - тут же вмешался премьер, - для дела не жалко".

Генерал не то чтобы подпрыгнул от счастья (несолидно), но он уже грезил тем, в какую силу превратит свой корпус, который станет бедой для боевиков Дудаева и гордостью Российской Армии. Деньги были единственное, что ему требовалось. Остальное он умел сам. И готов был день и ночь трудиться, чтобы сделать то, что считал необходимым для России.