Николай Миклухо-Маклай - Путешествия на берег Маклая

Это была причина, как я узнал теперь, что в 1871 г. в продолжение с лишком 4 месяцев туземцы скрывали от меня своих жен и детей, что еще и теперь случается в горных деревнях.

Да извинят г-да дерматологи мне это чересчур общее название: пока не могу приискать в памяти более специального, подходящего к физиономии болезни, которая, вызванная ничтожными ушибами, царапинами, трением обуви, одежды и т. п., перешла в значительные, хотя поверхностные раны, нарывы, сопряженные опухолью желез и т. п.; вероятно, основная причина всех этих «приятностей» были не ушибы и царапины, а общая анемия вследствие не подходящей белому туземной пищи, на которую я обречен обстоятельствами.

Судно не должно прийти нарочно для меня одного из Сингапура, но, посещая торговые станции этой фирмы на островах Тауи, Агомес, Каниес, собственно зайти за мною на Берег Маклая.

Я получил мои письма, прибыв в Сингапур в конце января 1878 г., так что пробыл этот раз 23 месяца без писем.

Это обстоятельство, принудив меня употребить главным образом туземную пищу, имело для моего здоровья очень серьезные последствия и было главным образом причиною почти 7-месячной болезни в Сингапуре.

Запоздание шхуны имело, как я узнал впоследствии, весьма трагические последствия для 5 белых тредоров, поселенных на островах. Трое были, вероятно, убиты (1 – на о. Тауи, 2 – на группе Каниес), а двое ограблены и прожили несколько месяцев в очень неприятном положении.

«Преодолевать препятствия – вот истинное наслаждение его существования на земле; какого порядка ни были бы эти препятствия – материального ли, как при занятии торговлею и ремеслом, или умственного, как при изучении или исследовании, – борьба с ними и победа осчастливливают» <���Шопенгауэр>.

Так, например, чтоб пополнить истощающийся запас бумаги, я принужден был вырвать из всех моих книг с переплетом первый и последний лист белой бумаги; для рисунков не особенной важности употреблять оберточную бумагу, конверты старых писем, планки из бамбука и тому подобное.

В ноябре, декабре и январе я видал иногда здесь ночью такие шквалы, что судно без запаса двух якорей с солидными цепями едва ли осталось бы на якоре.

Туземное название этого дерева «эглам».

Листья саговой пальмы считаются самыми прочными для крытия крыши.

Впоследствии я переменил это мнение, и мне пришлось отказать этому человеку в Сингапуре как отъявленному вору. – Позд. прим.

Из расспросов туземцев я узнал, что курение табака, как и самое растение, распространилось на Береге Маклая в сравнительно недавнее время; теперешние жители образуют второе поколение, которое курит табак. Люди лет 45 или 50 говорили мне, что их отцы в молодости еще не курили. Табак (по-папуасски «казь») был получен от туземцев, живущих на западе.

Жевание кусков плода арековой пальмы с известью и листьями бетеля (Piper betle), процесс, называемый туземцами «кау уяр» (есть кау), по словам их, очень старое обыкновение, о введении которого никто не помнит и не знает.

Я нарочно выбрал для этой экскурсии дикую местность в горах, без деревень.

Последствия такого счастливого случая (в Тихом океане, как известно, весьма нередко случается, что пироги, находясь в значительном расстоянии от какого-нибудь острова, застигнутые штилем, течением, заносятся далеко в море, где погибают или достигают иногда отдаленных островов) могли бы быть для меня весьма курьезны, если б попал на один из островов, как Кар-Кар или Ваг-Ваг. Пребывание там было бы во всяком случае интересно. Эти острова, не будучи еще никогда посещены белыми, вполне неизвестны; но весьма сомнительно, чтоб мне удалось когда-нибудь выбраться оттуда, особенно с о. Ваг-Ваг.

Возражения вроде того, что темные расы как низшие и слабые, должны исчезнуть, дать место белой разновидности Species Homo [человеческого вида], высшей и более сильной, мне кажется, требуют еще многих и многих доказательств. Допустив, однако, это положение, извиняя тем истребление темных рас (оружием, болезнями, спиртными напитками, содержанием их в рабстве и т. п.), логично идти далее, предложить и в самой белой расе начать отбор всех неподходящих к принятому идеалу представителей единственно избранной белой расы; для того чтоб серьезными мерами помешать этим «неподходящим экземплярам» оставить дальнейшее потомство, логично ратовать за закон: чтоб всякий новорожденный, не дотягивающий до принятой длины и веса, был устранен, и т. п.