Александра Анненская - Оноре де Бальзак. Его жизнь и литературная деятельность

В феврале 1848 года он вернулся в Париж, а через несколько дней вспыхнула Февральская революция. Бальзак никогда серьезно не занимался политическими вопросами. Он был по убеждениям монархист и если при Луи-Филиппе принадлежал к оппозиции, то к оппозиции легитимистской, а никак не республиканской. Он не был принципиальным противником социальных реформ и ничего не имел против улучшения положения рабочих, но требования «черни», волнения «толпы» возмущали его, а главное, с точки зрения его личных дел, переворот являлся для него настоящим бедствием. Известно, какой страшный промышленный кризис произвели во Франции события 1848 года. Этот кризис всего сильнее отразился на книжной торговле. Все занялись политикой, никто не думал о литературе. В газетах вместо романов стали появляться политические памфлеты, издатели отказывались покупать рукописи. Бальзак ехал в Париж, имея в виду напечатать несколько новых и несколько старых, переделанных заново, произведений, получить значительные суммы вперед и расквитаться с кредиторами, которые опять начали преследовать его. Года три тому назад ему удалось уплатить все старые долги, но покупка и устройство дома стоили ему около 100 тысяч франков. Революция лишала его доходов, на которые он твердо рассчитывал, ему пришлось опять прибегать к ростовщикам; опять посвящать все свое время и заботы разным денежным операциям. Это приводило его в полнейшее уныние, тем более что являлось препятствием к его браку: Ганская решительно объявила, что не может стать его женой, пока он не освободится от всех своих долговых обязательств. Он был не в состоянии писать и хлопотал о постановке на сцене нескольких пьес, окончательно отделанных им в деревне Ганской.

Одна из этих пьес, «La Marâtre» («Мачеха»), имела порядочный успех в «Théâtre Historique»; другая, «Le Faiseur», принятая в «Théâtre Franсais», была сыграна под названием «Mercadet» уже после смерти автора; третью, комедию «Les petits Bourgeois», он сам забрал у директора театра, находя после июньских дней небезопасным выставлять в смешном виде победоносную буржуазию.

Среди Парижа, волнующегося политическими страстями, произносящего пламенные речи, строящего баррикады и заливающего улицы кровью своих сограждан, романист чувствовал себя очень плохо. Все вокруг думало и говорило только о политике, о социальных вопросах, даже салон г-жи Жирарден утратил свой характер мирного приюта литературных прений после того, как редактор «Presse» был подвергнут аресту по распоряжению генерала Кавёньяка; Бальзак не находил себе места среди всего этого пристрастно настроенного общества и решил принять дружеское приглашение Ганской переждать в деревенской тиши, среди ее семьи, конца политической бури и наступления более мирных дней. Он поручал матери надзор за маленьким отелем на улице Фортюне, а сестре – заведованье разными своими делами с издателями и кредиторами и в сентябре 1848 года во второй раз поехал в Россию. Полтора года прожил Бальзак в Киевской губернии, в имении своей невесты, и эти полтора года были едва ли не самыми несчастными из всей скудной радостями жизни романиста. Ганская и ее дочь встретили его как старого друга и старались окружить всевозможным комфортом. «Что касается общей дружбы и приязни, общего желания уничтожить сорные травы с моего жизненного пути – и мать, и дети безупречны. Но главное дело продолжает оттягиваться и встречать препятствия. Я начинаю сомневаться, угодно ли Богу, чтобы брат твой был счастлив хоть в этом смысле, – писал он г-же Сюрвиль».

Это главное дело было – его женитьба. К тем причинам отсрочки, которые выставляла благоразумная невеста, присоединились официальные препятствия: как богатая помещица Ганская не могла по нашим законам выйти замуж за иностранного подданного и принести ему в приданое имение. Бальзак послал по этому поводу прошение к императору Николаю I, но получил отказ. Чтобы иметь право сделаться его женой, Ганская должна была продать имение или передать его дочери и взамен получать от нее определенную ренту. Несмотря на всю любовь к дочери и к зятю, она не могла решиться на этот шаг. Бальзак не обвинял ее за эти колебания, он находил, что она вполне права, боясь связать свою судьбу с судьбою человека, обремененного долгами, преследуемого кредиторами, не соглашаясь ради брака с ним расстаться с нежно любимой дочерью, еще требовавшей ее попечений, – но он сильно страдал, страдал и сердцем, и вследствие оскорбленного самолюбия. А известия из Франции приходили все самые неутешительные: промышленный кризис продолжался, книги его не распродавались, театры не ставили его пьес, мать и сестра его жаловались на свое собственное стесненное положение вследствие общего застоя в делах; им обеим было не по сердцу увлечение брата гордой иностранкой, и мать довольно ясно давала ему понять свое неудовольствие. В начале 1849 года оказалось вакантным кресло во Французской Академии. Попасть в число «бессмертных» было давнишней мечтой Бальзака: раз, в 1844 году, он уже выставлял свою кандидатуру, но напрасно.