Михаил Барро - Пьер-Жан Беранже. Его жизнь и литературная деятельность

В пятнадцать лет Беранже считался уже поэтом среди своих подруг и друзей. К нему обращались с просьбами написать стихи на тот или другой случай, и он писал то шутливые, то полные вздохов начинающего формироваться мужчины. В 1796 году он покинул Перонну.

Отец Беранже – банкир. – Приезд поэта в Париж. – Занятия в конторе отца. – Разочарование. – Арест Беранже-отца. – Крушение банка. – Нравственные муки поэта. – Беранже становится поэтом по призванию. – Литература времен революции, ее влияние на Беранже. – Беранже-библиотекарь. – Падение Директории. – Аделаида Парон. – Ее связь с поэтом. – Фюрси Парон. – Разлад поэта с отцом. – Друзья. – Юдифь Фрэр. – Радости и горе Беранже. – Письмо к Люсъену Бонапарту. – Беранже у Ландона. – Арно. – Увлечение Шатобрианом. – Драматические попытки Беранже .

В двадцатых числах октября 1796 года Беранже-отец окончательно поселяется в Париже. Падение ассигнаций, общие денежные трудности в то время делали очень выгодным ростовщичество. Несмотря на аристократические претензии, Беранже де Мерсис с увлечением занялся этим делом. С одной стороны, он всегда близко стоял к различным денежным операциям, с другой, – презренный металл всегда казался ему надежным средством достигать нематериальных целей, – например, признания родовитости. Надо думать, что управление различными поместьями дало ему возможность скопить небольшой капитал, без чего он не мог бы, конечно, начать заемные и ссудные дела.

Приехав в Париж, он прежде всего устроил свои домашние дела. Его жена в это время страшно бедствовала и к тому же была больна. Непосильный труд ради заработка, потом беззаботное проживание полученного в несколько дней, в шумном веселье бульварных театров и танцклассов, и опять нужда до новой работы окончательно сломили ее здоровье. Муж приютил ее у себя, хотя ни он, ни она не питали друг к другу никакой симпатии. Сближение произошло вследствие сострадания и осознания своей вины, с одной стороны, и вследствие глубокой нищеты, – с другой.

В помощь себе в финансовых операциях Беранже выписал из Перонны сына. Это проявление родительской власти было совершенно неожиданным для будущего поэта. Тем не менее, воспитанный вдали от отца и почти без его помощи, он все-таки не переставал чувствовать свою связь с родителем и, пусть скрепя сердце, покинул Перонну. Расставаясь с теткой, он обливался слезами, тетушка тоже, а Буве давал ему советы, как жить, чему поучиться, и сулил в будущем известность. Одно смягчало для Беранже горечь разлуки с Перонной. Его давно уже тянуло в Париж, в Париж, волновавшийся новыми идеями, светлый отблеск которых очаровывал его еще у Белланглиза.

Прибыв в столицу, Беранже сначала чрезвычайно увлекся финансовыми операциями своего отца. Он оказался весьма ловким счетоводом, и это так прельщало его, что ростовщичество было для него чем-то вроде искусства для искусства. Как и повсюду в то время, Беранже ссужали деньги, взимая от трех до четырех процентов в месяц. Им самим приходилось занимать при условиях не менее тяжких. Деньги выдавались ими под залог движимого. Через руки будущего поэта проходили золото, серебро, драгоценные камни, разного рода платье и в том числе скудная одежда бедняков. В этом последнем молодой Беранже вскоре почувствовал оборотную сторону дела. Прежнее восхищение, вследствие сознания своего уменья вести дело, быстро сменилось в нем отвращением к ремеслу отца. Многие из закладывавших вещи были до того бедны, что оба Беранже выдавали им деньги, не принимая залогов.

8 января 1798 года умерла мать Беранже. Для ведения домашних дел нового хозяйства, на углу улиц Фобург-Пуассоньер и Бержер, была приглашена из Самуа теща Беранже-отца, Шампи. Она была теперь вдова и притом без всяких средств к существованию, так как небольшие сбережения покойного мужа рухнули вместе с падением ассигнаций: водворению нового порядка во Франции предшествовали финансовые катастрофы…

Поселившись у зятя, вдова Шампи предостерегала его от увлечений. Ей казалось, и довольно основательно, что его обманывают в денежных делах, но еще более ее беспокоили его политические знакомства. Не довольствуясь финансовыми операциями, Беранже-отец продолжал лелеять мысль, что рано или поздно республика уступит место монархии. Он постоянно с живейшим вниманием следил за деятельностью сторонников прежнего режима и не замедлил принять участие в заговоре роялистов Бротье и Вильгернуа. Он играл роль банкира заговорщиков, переводил деньги по их поручениям, но, надо сказать, постоянная близость с представителями старинных дворянских фамилий восхищала его гораздо больше, чем главная цель их сообщества. Сына он тоже познакомил с этими господами, потому что юному стороннику республики часто приходилось относить деньги этим «преданным» слугам монархии.