В начале 1816 года Арно, в числе других сторонников Наполеона, должен был покинуть Францию. Беранже проводил его до Буже по ту сторону Ла-Валлетты, где начиналась французская территория, занятая иностранными войсками. Вечером в номере гостиницы, прощаясь с другом, Беранже спел ему новую песню. Это были «Птицы», т. е. эмигранты, которых гонит из отечества наступившая суровая зима. Беранже ободряет изгнанников, намекая на близость весны:
Нам, птицам стороны глухой,
На их полет глядеть завидно…
Нам трудно жить – так много видно
Громовых туч над головой!
Блажен, кто мог в борьбе с грозою
Отдаться вольным парусам…
Зима их выгнала, но к нам
Они воротятся весною…
Весть об этой песне и сочувственных проводах изгнанника не замедлила дойти до начальства Беранже. Ему грозили лишением места. «В таком случае, – ответил он, – я сделаюсь журналистом. Как понравится вам это?..» Это действительно не нравилось, и его оставили в покое. Заместитель Арно, некто Птито, тоже заступился за поэта и даже напомнил, что Беранже когда-то знавал графа де Бурмона.
С 1816 года популярность Беранже возрастает вместе с его талантом. Он принимает в эту пору участие в кружке писателей либерального лагеря, в так называемом «Обществе апостолов». Для своих новых друзей он написал «Иуду». Появление этой песни прекрасно объясняется запиской графа Монтолозье о религиозной и политической системах, царивших в это время во Франции. «Конгрегация, – писал Монтолозье об иезуитах, – не довольствуется тем, что завладела министерством, полицией и почтами, но еще в интересах своего владычества ввела во всем королевстве новую систему надзора. Шпионство было в прежние времена промыслом, которому пошлые люди отдавались за деньги. Теперь же шпионства требуют как доказательства честности…» В 1817 году Беранже написал «Бога добрых» («Dieu des bonnes gens»). Стиль поэта достигает в этой песне своей настоящей силы и выразительности, то же самое следует сказать о «Моей душе».
Период второй Реставрации – эпоха блестящего рас цвета французской прессы. Несмотря на существование газетной цензуры и все усердие ее начальника Вильмена, печать становится в эту пору настоящей руководительницей общественного мнения. Сам Людовик XVIII нередко защищал свои проекты на столбцах газет и бывал очень доволен, когда узнавали его «изысканное» перо. Выдающиеся органы этого времени: «Journal des Débats», «Quotidienne», «Drapeau blanc», «Conservateur», «Constitutionnel», «National» и «Minerve». «Journal des Débats» был сторонником роялистов, но без крайностей, с искренней преданностью конституционной хартии. В этом же роде был «Консерватор», где работали, между прочим, Шатобриан и Ламеннэ. В «Белом знамени» и «Ежедневнике» группировались реакционеры. «Национал» был органом либералов, здесь сотрудничали Тьер и Минье. Но самой страстной и неумолимой в своей полемике была оппозиционная «Минерва». В числе своих сотрудников она считала Курье, Бенжамена Констана и Беранже. В 1818 и 1819 годах Беранже поместил здесь целый ряд песен, среди которых отличались особенной резкостью «Священный союз» и «Миссионеры», а «Дети Франции» – неподражаемой силою искреннего пафоса. Не нужно быть французом, чтобы представить себе впечатление, которое должны были производить эти «Дети Франции», Франции, только что пережившей всю горечь унижения:
Царица мира, Франция, – о родина моя! —
Чело твое истерзано врагами, —
Но снова подними его и, муки затая,
Гордись по-прежнему любимыми сынами!
Пусть знамя их в борьбе с врагом разбито,
Но слава их тобою не забыта!
Никогда патриотическое чувство не находило более трогательного выражения!.. Номера, содержавшие песни Беранже, всегда расходились в громадном количестве экземпляров. В 1819 году издатели предложили поэту принять участие в их прибылях, но он отказался.
Все знали уже в эту пору, куда были направлены симпатии Беранже. Правительственные органы считали его своим опаснейшим противником; что касается его университетского начальства, то оно терпело поэта лишь благодаря покровительству Ройе-Коллара, в то время президента комиссии по народному просвещению. Однако Беранже было заявлено, что новое издание его песен повлечет за собою лишение места. Тем не менее он продолжал печатать их в «Миневре» и в то же время готовил к изданию второе собрание своих произведений. Он писал очень медленно, в год не более шестнадцати песен, ему стоило поэтому немало труда и времени набрать их значительное количество. Писатель-гражданин, он был в то же время чрезвычайно строг к своим работам в отношении их стиля.
Читать дальше