Прежде чем перейти к рассмотрению последующей жизни Каразина и новой его деятельности, сделаем еще несколько замечаний о его внеслужебных занятиях в период 1801–1804 гг. Выше уже говорилось о разных щекотливых поручениях, которые давал ему Александр I и образчиком которых является вышеприведенное дело Лопухина. Но Александр давал Каразину поручения и иного рода, как, например, поручения пересмотреть статут ордена св. Владимира, составлять записки по разным вопросам законодательства и т. п. К его знаниям и талантам прибегали и тогдашние сановники, как это мы видели на примере Потоцкого. Пользовался его услугами и такой человек, как Сперанский. В числе опубликованных материалов для биографии Каразина есть следующая записка к нему Сперанского: «Весьма, весьма вам благодарен. Я сижу точно как в тумане, окружен мыслями о законах, о установлениях, о порядке, коего тщетно в мире и в голове моей ищу и который нахожу в ваших бумагах. Теперь начинаю писать наказ. Завтра ожидаю вас поутру; если не застанете меня дома, прошу немного подождать: я в семь с половиной возвращусь». На особом листке, приложенном к нему, значится:
«1. О крестьянах
1) обещание
2) источники коммерции
3) местное управление
2. О государственных делах, какие есть государственные дела, или какие должны быть предметы управления совета»
Это, по-видимому, конспект предметов, мнение о которых Каразина было желательно знать Сперанскому. Как видим, влияние Каразина имело место и там, где его мы всего менее могли ожидать.
Позднее, в 1810 году, когда Сперанский был в апогее своего величия, Каразин обратился к нему с письмом, в котором просил его содействия в получении ссуды из казны под залог своего имения для устройства селитряного завода, в котором он имел в виду применить новый, открытый им, способ добычи селитры. Для выдачи подобных ссуд существовала особая сумма; но Каразину ссуды не давали, требуя, чтобы он предварительно открыл свой секрет, на что тот не соглашался. Он просил у Сперанского «одного его слова». Письмо заканчивается словами: «Если я писал только к тайному советнику, etc., etc., etc., a не к человеку… Бог с вами». Оказалось, что письмо действительно попало к тайному советнику, а не к человеку, так как Сперанский даже не ответил. Каразин, по своей наивности, очень не вовремя напомнил Сперанскому о том, что они «были некогда друзья» и Сперанский величал его в письмах своих «единственным душевным другом».
Мы видели, что Каразин постоянно вмешивался всюду, где замечал попранную правду, и этим путем наживал себе массу работы. Но всем перечисленным выше не исчерпывалась обширная и разносторонняя деятельность Каразина в течение 1801–1804 гг. Нужно упомянуть еще о журнале «Ежемесячное сочинение об успехах народного просвещения», который он вел во время пребывания в должности управителя дел главного правления училищ. Есть упоминание еще о рукописном педагогическом журнале, который составлял Каразин для императрицы Марии Федоровны.
Прежде чем обосноваться после отставки в деревне, Каразин пытался послужить совсем особым образом делу освобождения балканских славян. Сведения об этом находим в любопытных письме и объяснительной записке, посланных в ноябре 1804 года Каразиным к Чарторыйскому.
Каразин думал, что России «предназначена завидная доля быть защитницей рода человеческого: богатая внутренними силами, независимая во всех отношениях, она должна быть покровительницей угнетенных, как будет со временем судьею других царств». Однако до тех пор эта роль «защитницы рода человеческого» плохо выполнялась Россией, и первая попытка сыграть эту роль по отношению к населению Балканского полуострова при Екатерине II окончилась
«после стольких потраченных миллионов и пролития столькой крови – и русской, и молдавской, и греческой, и вообще славянской, не считая уже неприятельской, – покорением только Крыма, который превратили в пустыню из прекрасной и многолюдной страны, какою он был у турок. Нам, поистине, как будто уж судьбой назначено опустошать все, распространяя наши пределы, пользоваться на манер вандалов и гуннов и победами нашими, и неисчерпаемыми внутренними силами, дающими средства побеждать».
Но так как в это время на русском престоле восседал «гений мира и благотворного созидания», то Каразин был уверен, что теперь Россия не будет стремиться к завоеваниям и будет готова помочь возникновению «славянского царства, на престол которого воссядет один из братьев Александра». Создать это славянское царство он брался в 5, много в 10 лет, если ему позволят взяться за это дело и окажут то содействие, о котором он просит.
Читать дальше