Н. Водовозов - Роберт Мальтус. Его жизнь и научная деятельность

Положение, при котором только необходимейшие потребности получают удовлетворение, не может быть названо особенно идеальным. Как же можно улучшить судьбу рабочих? Единственное средство – это разъяснять им их положение и благоприятствовать распространению среди них привычки к предусмотрительности. «С такой привычкой, – говорит Мальтус, – этот многочисленный класс мог бы быть почти так же счастлив, как два другие» (капиталистов и землевладельцев). Что же касается вмешательства государства в сферу экономических отношений ради улучшения судьбы рабочих, то этого Мальтус совершенно не одобряет. Вообще, практические пожелания Мальтуса не отличаются в этом случае прогрессивным характером (исключением может служить лишь его сочувствие к законодательной охране детского и женского труда), потому что они всегда сталкиваются с его непоколебимой верой в незыблемость существующего порядка. Нельзя того же сказать о политических взглядах Мальтуса, как это видно из следующего рассуждения. «Из всех причин, содействующих распространению среди народных масс привычек предусмотрительности, – читаем мы в его „Политической экономии“, – самой существенной является, без сомнения, гражданская свобода. Невозможно, чтобы народ составлял планы на будущее, если он не уверен, что его похвальные и честные усилия достигнут цели и что приобретаемая им собственность будет за ним обеспечена справедливыми, внушающими всем уважение и применяемыми без всякого пристрастия законами. Но опыт показал, что без свободы политической не может быть прочной и свобода гражданская. Поэтому политическая свобода оказывается почти столь же необходимой».

Чтобы закончить обозрение главных пунктов экономического мировоззрения Мальтуса, нам остается упомянуть, что его надо считать отцом учения о фонде заработной платы, этой столь популярной в свое время и совершенно отвергнутой ныне теоремы. Сущность ее состоит в том, что в каждой стране будто бы существует определенный капитал, который служит для содержания и вознаграждения рабочих и который не может быть произвольно уменьшаем или увеличиваем. Намеки на эту теорию встречаются уже у Адама Смита, не видевшего, однако, в суммах, якобы предназначенных для вознаграждения рабочих, ничего неизменного, нерастяжимого. Мальтус же говорит прямо, что «фонд, служащий для содержания труда, не увеличивается неизбежно с ростом богатств и очень редко возрастает пропорционально последним».

Если из предшествующих страниц читатель узнал больше о заблуждениях Мальтуса, чем о выдвинутых им истинах, пусть не объясняет он этого тем, что таких истин слишком мало в «Основах политической экономии» или что мы их не захотели увидеть. Напротив, мы подчеркнули трезвый взгляд автора «Политической экономии» на сущность богатства, мы изложили его учение о ренте, которое считаем весьма важным вкладом в экономическую науку. Если затем мы останавливались также на заблуждениях и слабых сторонах Мальтуса, то к этому нас обязывал сам характер его заблуждений – таких, например, как учение о фонде заработной платы, «железный закон» заработной платы [1]и других – и их крупная роль в истории политической экономии. Ошибки великих людей имеют особое свойство быть иногда не менее поучительными, чем многие истины.

Вопрос о народонаселении в древности: древнейшие законодательства, Спарта, Аттика, Рим, учения Платона и Аристотеля. – Христианство. – Народонаселение в XVI—XVIII вв., реформация, меркантилизм, взгляды писателей XVII—XVIII вв. – Переворот, произведенный Мальтусом. – Основные теоретические положения «Опыта о народонаселении»

Чтобы вполне понять как ту научную важность, которую имеет «Опыт о народонаселении», так и то непосредственное впечатление, которое Мальтус произвел своей книгой на современников, нам нужно обратиться сначала к истории различных взглядов на народонаселение, господствовавших в прежние времена. Пересмотрев, хотя бы вкратце, соответствующие учения писателей древности, средних веков и просветительной эпохи, мы ясно представим себе, что нового по данному вопросу внес «Опыт о народонаселении», а также почему этому сочинению посчастливилось привлечь к себе всеобщее внимание и получить такую громкую известность. Мы начнем с самой глубокой древности, насколько нам это позволяют скудные сведения, сообщаемые древними авторами.

В описаниях путешественников и этнографов часто приходится читать о той исключительной плодовитости, которой будто бы отличаются низшие расы. Обширные семьи дикарей охотно противопоставляются при этом современной, цивилизованной семье, не заключающей в себе обыкновенно более четырех-пяти членов. Хотя весьма быстрое размножение некультурных народов наблюдалось действительно неоднократно, тем не менее в той общей форме, в какой высказывается это наблюдение, оно не может считаться фактом, столь прочно установленным, как другой факт – значительная смертность среди тех же некультурных племен. Близко стоя к природе и находясь от нее в особенно сильной зависимости, дикие племена немало страдают от всяких стихийных бедствий, непогоды, засухи, неурожая; им достается труднее нашего победа над дикими зверями, а особенно много крови и сил тратится ими в борьбе друг с другом из-за обладания скотом или пастбищем. Та убыль в их рядах, которая причиняется повальными болезнями, особенно губительными среди дикарей, борьбой с природой и неустанными междоусобными войнами, должна пополняться естественным приростом населения. Что бы нам ни говорили о быстроте этого роста, но, видно, убыль народонаселения бывала так велика, что путем естественного размножения она восполнялась чересчур медленно, потому что законодательства, религия и обычаи древности находят нужным всячески покровительствовать и содействовать возможно большему размножению народонаселения. ·