В. Огарков - Воронцовы. Их жизнь и общественная деятельность

В письме к дочери в Вену видна осторожность дипломата. Михаил Илларионович посылал Строгановой зеленый чай, только что полученный с китайской границы, и поручил подарить часть его графине “Квестенборговой” и Эстергази. “Только узнай, – прибавлял в письме канцлер, – пьют ли чай?” Он просил сначала самим отведать напиток, чтоб решить вопрос о годности его для питья. Эта же ловкость дипломата видна и в том, что Михаил Илларионович, при заключении союза с Францией, очень кстати задаривал m-me Помпадур соболями и другими вещами, так как фаворитка имела большое влияние на дела.

Из других писем канцлера видно, как он интересовался науками; так, он просил привезти ему телескоп “смотреть прохождение планеты Венус мимо Солнца” и др.

Ведя важные государственные дела, Михаил Илларионович не забывал собственноручно записывать свой личный приход и расход, хотя эта аккуратность нисколько не поправляла ему дел. Он не упускал выписывать в расходную рубрику и “мамзель в счет жалованья”, и “столяру иноземцу на иллюминацию”, и даже карточные проигрыши Разумовскому, Шувалову и другим лицам.

Отношение Михаила Илларионовича к своим подчиненным по коллегии иностранных дел, а также и к представителям России за границею указывает еще на новую черту порядочности в характере канцлера: он постоянно и нелицемерно ходатайствовал за служащих и настойчиво добивался требуемого. Из писем Воронцова, например, к Бехтееву, нашему уполномоченному в Париже, виден мягкий, гуманный и надежный для подчиненных характер канцлера.

Но и для этого доброго, достаточно бескорыстного и просвещенного елизаветинского сановника наступали иные дни.

“Явление Фелицы”. – Радость в Петербурге. – Поведение канцлера Воронцова. – Старые и новые “звезды”. – Немилости к Воронцовым. – Отпуск и отставка канцлера. – Молодые сменяют старика. – Детство Александра и Семена Воронцовых. – “Роман – большой карман”. – Письма к детям. – Жизнь при дворе Елизаветы. – Образование Воронцовых. – Chevaux legers. – Путешествия. – Мечты о военной службе Семена Воронцова. – Назначение в Вену. – Путешествие по Европе. – Смерть канцлера Воронцова. – Платонический роман родственников

28 июня 1762 года в Петербург “явилась Фелица” – воцарилась Екатерина II. Волны ликующего народа заливали Казанскую площадь. Императрица, сияющая и радостная, гарцевала на коне среди приветствовавших ее гвардейских полков, а рядом с нею была и молоденькая годами, но в энергии и смелости не уступавшая любому взрослому мужчине княгиня Дашкова; старые придворные звезды тускнели и закатывались, новые появлялись на горизонте...

Как же вел себя Михаил Илларионович Воронцов в это время? Нужно сознаться, что его положение было очень щекотливо и что его действия в настоящем случае доказывают как присутствие известной нравственной силы, так и порядочности, весьма редкой в придворных того времени. Современники, – не говоря уже о родственниках канцлера, – единогласно свидетельствуют о благородстве его поведения...

Вероятно, благородные действия Михаила Илларионовича, а также и отношение его к “малому двору” при жизни Елизаветы не лишили канцлера уважения Екатерины, которая, как известно, в первое время царствования способна была проявлять искреннее внимание к благородным людям и поступкам. Канцлер притом и по отношению к новой государыне ознаменовал себя делом, за которое она должна была чувствовать благодарность к нему...

Впрочем, сначала даже к дому канцлера был приставлен офицер для охраны сановника будто бы от народных волнений, но этот благовидный домашний арест был отменен, и Михаил Илларионович вскоре вступил в должность. Но все-таки с новым царствованием влияние канцлера на дела значительно упало, в чем он и сам вскоре вынужден был убедиться.

Вообще, день 28 июня много перепортил крови Воронцовым, чего не скажешь о княгине Дашковой, которой он послужил ступенью к “президентству” в академии. “Толстушку” Елизавету Воронцову, бывшую камер-фрейлиною при дворе, сейчас же арестовали и выслали в деревню, за Москвою. Отца ее, графа Романа Илларионовича, необычайно возвысившегося и облагодетельствованного в короткое царствование Петра III, сослали в Москву, лишив многих из пожалованных богатств. За то Роман Илларионович возненавидел дочь Екатерину и не хотел прощать ее за участие в смелом предприятии, так плохо отозвавшемся на отце.