Сергей Максимов - Очерки о биографии и творчестве

Между тем алфавитный указатель статей, вошедших в 1908–1914 гг. в 20-титомное собрание сочинений писателя, насчитывает 552 названия; но и это далеко не все литературное наследие. Популярность С.В. Максимова при жизни была прочной и стабильной. В отечественной периодике — 37 журналах и газетах — вышло 342 его публикации, в русских издательствах — 84 отдельных издания и переиздания книг, в том числе: «Год на Севере», «Лесная глушь», «На Востоке», «Край крещеного света», «Сибирь и каторга», «Куль хлеба и его похождения», «Бродячая Русь Христа-ради», «Крылатые слова», «Нечистая сила».

Знакомство С.В. Максимова с В.И. Далем состоялось летом 1855 г., когда по поручению А.В. Старчевского молодой автор прибыл в Нижний Новгород, чтобы написать биографический очерк о В.И. Дале. Встреча была промыслительной. Как покажут последующие десятилетия, Максимов оказался преемником и последователем Даля, не только воспринял в его этнографической прозе «живую, внутреннюю верность действительности», но сумел значительно расширить тематический и жанровый диапазон бытописательного направления русской литературы, создать на основе очерков быта широкие полотна народной жизни центральных и окраинных губерний России, русского странничества, сибирской каторги.

Четвертый том «Справочного словаря», для которого заказывалась статья, быстро готовился к изданию. А работу Максимова так некстати задерживала служебная командировка Даля по губернии. Но все-таки материал был написан и успел попасть в Словарь, правда не в основной корпус, а в Прибавление.

Справочный характер материала и лаконичная форма его изложения подчеркивают и проясняют истоки далевских параллелей, развившихся позже в прозе Максимова. В статье перечислены очерки физиологические, этнографические, исторического содержания, притчи, циклы статей «Поверья, суеверья и предрассудки русского народа», «Картины из русского быта», сборник «Были и небылицы», «Русский словарь», составленный в 1846 г. из объяснения 86 слов из простонародного языка, статьи.

Названные Максимовым публикации Даля очень близки жанрово-тематическим доминантам его собственной прозы: изображение русской провинциальной жизни, народные промыслы и ремесла, крестьянская община и ее роль в традиционной национальной культуре, православная вера, старообрядчество и религиозные секты, народные поверья, предания, обряды и обычаи, народно-учебная литература и книги для детского чтения.

Поездка в Нижний оказалась определяющей для Максимова. Это был период, когда, по словам Даля, «пришла пора подорожить народным языком». [4] Даль В.И. Толковый словарь… Т. I. М., 1956. С. XIII. Максимов только начинал свое писательское поприще как автор нескольких очерков из крестьянского быта, напечатанных в «Библиотеке для чтения»: «Извозчики», «Швецы», «Маляр, «Сергач», «Дружка», «Сысоев», «Булыня». Командировка стала первым из шести его путешествий по России, длившихся в общей сложности четырнадцать лет. В преклонном возрасте этнограф с полным правом подписывался: «Усталый путник, старый бродяга С. Максимов».

Помимо встречи с Далем, Максимову было поручено ознакомиться с условиями книжной торговли на Нижегородской ярмарке. Не без влияния собирательской деятельности знаменитого лексикографа, Максимов, уже по пути в Нижний, стал присматриваться к офеням-книгоношам в их родных местах Владимирской губернии. А для успешного сбора материала, по примеру П.И. Якушкина, выбрал подходящий костюм — представился семинаристом, отыскивающим место учителя.

О первых неделях этого путешествия, встречах с офенями, о возникшем у них подозрении и вынужденном бегстве Максимов написал во «Введении» к книге «На Востоке», не назвав при этом места сбора редчайшего материала: им было записано более тысячи офенских слов и их значений! И только изучение творческой истории текста дало возможность, спустя почти полтора века, помимо точной даты — июнь 1855 г., назвать и место: село Ландех Владимирской губернии. Эти сведения сохранились в первой журнальной публикации отрывка — в «Отечественных записках» (1860, кн. VIII).

Позже Максимов вспоминал о трудностях первых опытов полевой работы этнографа. «Позади — ничтожная практика, сложившаяся из цепи случайностей, когда смотрелось на дело с точки зрения фланера, дилетанта и никак не работника, обязанного известным делом и непреложным обетом. Впереди — темное дело с темным успехом, даже с вероятностью неудачного исхода, тем более что опять-таки позади ни одного примера, никакой школы и поучения». [5] Максимов С.В. Собр. соч.: В 20 т. СПб., 1908–1914. Т. 11. С. 5. Максимову помогали его общительность, артистизм, бойкий язык, чувство народного юмора, интуиция этнографа и художественная одаренность.