Стюарт Каган - Кремлевский волк

В течение года собравшиеся работали над документами против Хрущева. Им надо сделать большинство голосов. Молотов был в этом уверен. Они составили внушительный список всех хрущевских прогибов. Это будет их главным оружием.

В июне 1957 года собрался Пленум ЦК КПСС. Хрущев собрал Пленум в одной из комнат Большого Кремлевского Дворца. Хрущев знал, что предстоит решающая битва и его тоже тщательно готовили.

В маленькой, обитой деревянными панелями комнате, тридцать три участника заседания сидели на необитых, жестких креслах вокруг длинного стола и слушали Хрущева. У Лазаря был на руках весь уничтожающий Хрущева материал, и он решил дать Хрущеву решительный бой. Это станет его последним этапом борьбы за кресло во главе стола.

Никита, однако, не терял времени даром и не оставил шансов Лазарю даже выступить. Вместо этого Хрущев предоставил тридцать два письма, написанные Кагановичем в органы НКВД, с требованием арестовать многих советских выдающихся членов партии.

- Фактически, - заявил Хрущев, - Лазарь Моисеевич Каганович даже приказал арестовать десять ведущих специалистов в своем комиссариате только потому, что их поведение казалось ему подозрительным.

Лазарь был потрясен. Как ему удалось найти эти документы? Он был уверен, что они надежно спрятаны.

- И эти документы, - продолжал Хрущев, - доказывают, что Лазарь Моисеевич Каганович заранее, до решения суда, выносил свой собственный приговор, какой ему хотелось.

- Это возмутительно! - закричал Лазарь.

Никита повернулся к Лазарю и расплылся в улыбке.

- Думаю, что съезд, который планируется на следующий год, тоже будет такого же мнения.

Затем Хрущев продолжил:

- У нас в руках находятся другие доказательства, подтверждающие, что Каганович активно вмешивался в работу следственных органов и навязывал им свои решения. Например, что на него самого, якобы, планировалось покушение. На самом же деле, людей арестовали только потому, что он им не доверял. Арестованных ждал смертный приговор. Я повторяю: смертный приговор.

Хрущев на этом не остановился. Он даже вызвал Шелепина, своего сторонника, с дополнительной информацией, добавив, что при необходимости они вынесут этот вопрос на съезд. Шелепин объявил, что в его распоряжении имеются документы, доказывающие, что Молотов и Каганович вместе санкционировали аресты и расстрелы многих коммунистов.

- Многие из которых были вашими друзьям!, - размахивал бумагой Шелепин. - Когда Якир

написал прошение о помиловании, Сталин начертал «подлец и проститутка», Ворошилов

добавил «абсолютно верное определение», Молотов поставил свою подпись, а Лазарь Моисеевич дописал: «Этот предатель, эта сволочь заслуживает только одного - расстрела».

Лазарь взглянул на Ворошилова. Тот опустил глаза. То, что Якир действительно работал на заграницу, и лично на товарища Троцкого, и сам признал это без всякого давления, уже не имело значения. Лазарь сразу понял, что произойдет. Ворошилов всегда его поддерживал, а теперь он перейдет на сторону Хрущева. Это было ясно. Кто следующий? Он перевел взгляд на Булганина. Николай нервно вертел карандашом, постукивая им по столу. Лазарь снова услышал голос Хрущева:

- Безжалостность Лазаря Моисеевича не знала границ. Когда он прибыл в Иваново-Вознесенск, Сталину им была послана телеграмма: «Первое знакомство с обстановкой показывает, что секретарь обкома Епанчиков подлежит немедленному аресту. Начальник отдела пропаганды Михайлов тоже должен быть арестован». Затем пришла вторая телеграмма: «Более тщательная проверка установила, что троцкистское влияние проникло во все области общественной жизни - промышленность, сельское хозяйство, здравоохранение, торговлю, образование. Областные организации и партийный обком в значительной степени оказались наводненными троцкистскими элементами».

Никита повернулся в сторону Лазаря. В его глазах играл зловещий огонь.

- Получив согласие Сталина, Лазарь Моисеевич уничтожил Ивановский Обком. Все его обвинения оказались сфабрикованными. - Хрущев поднял кулак. - А когда Лазарь Моисеевич стал Комиссаром путей сообщений, на железнодорожных работников обрушился шквал арестов. Речь товарища Шверника тому свидетельство. Лазарь Моисеевич лично выносил приговоры ни в чем не повинным людям и призывал партийных активистов выявлять в своих рядах врагов и нещадно бороться с ними. На собрании железнодорожных активистов 10 марта 1937 года он сказал: «Нет такого участка на железной дороге, где бы ни орудовали троцкисты. Они глубоко проникли во все звенья железнодорожного транспорта».