Пен Фартинг - Собаки, которых мы спасли. Нет места лучше дома

«Но они могут послать меня», — внезапно понял я в надежде, что они в этот самый момент не вынашивают ту же интригу.

А еще я втайне надеялся, что наша маршировка туда-сюда по плацу здорово зацепила их обоих.

— Ах, быть бы сейчас мухой на стене их офиса, — сказал я Лизе уголком рта, когда мы сердечно улыбались в камеру.

Теперь, когда до «Крафтс» оставалось меньше недели, жизнь словно бы еще больше ускорилась. И если подготовка Наузада и Тали к великому моменту не была чересчур напряжной, то фонд дал нам эмоциональных взлетов и падений сверх меры.

По большей части, испытанием для моей души стала судьба Блю.

Мои изначальное беспокойство о его здоровье получило обоснование. После того, как я установил связь с американским солдатом, ко мне шел постоянный поток имейлов от него и Кошана. Из них вырисовывалась грустная картина.

Солдат писал, что Блю перестал есть, сделался вялым и его язвы возле носа и глаз стали выглядеть хуже.

Блю был первой собакой в нашей практике, с которой возникли медицинские проблемы, так что в этом смысле нам до сих пор везло. Я мало что мог сделать, находясь в Британии, поэтому я послал Кошану длинный имейл с самым детальным описанием симптомов у Блю, на какое был способен. К несчастью, эти симптомы оказались ему весьма знакомы. Он был совершенно уверен, что Блю подхватил собачий лейшманиоз.

Эту болезнь вызывает паразит — лейшмания, мерзкая мелкая дрянь, попадающая в организм с укусом москита. После того я произвел поиски данных в Гугле, мне стало очевидно, что сложилась поганая и чрезвычайно опасная ситуация. Я также узнал, что в месте, где располагалась база, на которой служил солдат, вспышки лейшманиоза были частым делом. Диагноз, конечно же, прояснил положение вещей, по крайней мере, для меня. Лейшманиоз фатален, если только не излечить его на ранней стадии при помощи соответствующих медикаментов. А еще он передается людям.

Я отстукал солдату письмо. Оно был прямым и конкретным. В нем разъяснялся поставленный Кошаном диагноз и его значение. Блю надо было перевезти в Афганский центр спасения сразу же, как только мы сможем организовать это.

Эти вести подействовали на солдата, словно ток на батарейку. Не позже чем через два дня от него пришел ответ с несколько обнадеживающей новостью. Афганский водитель согласился — за небольшую плату — отвезти Блю в центр спасения.

Следующую пару дней я потратил в навязчивой проверке своей электронной почты на предмет апдэйтов. И конечно же, через три дня после отъезда Блю Кошан прислал мне краткое, но восхитительное письмо, где подтверждал, что пес благополучно доехал. Еще более светлой новостью стало то, что один из немногих практикующих в Афганистане ветеринаров приедет в приют сразу же на следующий день.

Похоже, удача была на нашей стороне.

Выступив ранее в роли разносчика дурных вестей, я почувствовал громадное облегчение, когда отослал имейлы солдату и его матери о том, что Блю в безопасности, по крайней мере, в настоящий момент.

— Давай, давай, просыпайся, — нетерпеливо шептал я снова в светящийся экран моего сотового телефона, силой мысли внушая абоненту взять трубку.

— Ну? — взволнованно спросила Лиза за моей спиной, тыча мне в спину свободной рукой.

— Все еще звоню.

— И где ее черти носят? — спросила Лиза в который раз.

Лиза и я стояли вместе с Наузадом и Тали в густой тени кустов около величественного (до некоторой степени) входа в отель «Хилтон», что неподалеку от бирмингемского Национального выставочного центра, изо всех сил стараясь выглядеть незаметно.

Наша маскировка была далека от совершенства. Света, льющегося из окон за нами, вполне хватало, чтобы четко видеть силуэты Лизы и Тали.

Наузад стоял рядом со мной и также терпеливо ожидал команды выдвигаться. Я был уверен, что этот мелкий мерзавец написал мне на ботинок, однако уверен не до конца. Прежде чем я взглянул вниз, чтобы удостовериться в этом, мой телефон ожил.

— Привет, Пен, извини, меня отвлекли в баре, — произнес бойкий женский голос.

— Люси, нет времени расшаркиваться: миссия и человеческая жизнь под угрозой, — заявил я самым серьезным тоном, на какой был способен.

— О, прости, — пришел ее робкий ответ.

Люси была женой офицера Королевского военно-морского флота, прочитавшей о похождениях Наузада в местной флотской газете. Как торговый агент ведущей компании по производству собачьего корма, представленной на «Крафтс», она немедленно предложила свои услуги. По счастливой случайности, компания поселила Люси в «Хилтоне», так что когда я попросил ее о помощи, она преисполнилась готовности на любое темное дело.