Константин Денисов - Под нами - Чёрное море

Стремительно наступая, советские войска 13 апреля освободили Евпаторию, Симферополь и Феодосию, а 14 — 16 апреля — Бахчисарай, Судак и Алупку. И вот впереди — Севастополь!

Наступление в Крыму продолжалось. Военно-воздушные силы Северной Таврии просуществовали всего десять дней. Вслед за сухопутными войсками авиационные полки устремились на крымские аэродромы. 12 апреля меня вызвал в Сокологорное генерал В. В. Ермаченков. Вылетел на «кобре», но теперь уже садился не в грязь, как в ноябре 1943 года, а на хорошо подготовленную полосу большого полевого аэродрома, на котором базировались торпедоносцы.

В кабинете кроме командующего застал и командира авиадивизии полковника В. П. Канарева. После моего доклада о прибытии он и начал разговор:

— Товарищ командующий, я дивизией командую без 11-го авиаполка, Денисов постоянно действует по вашему плану.

— Ничего, Виктор Павлович, разве плохо, что вашему командиру полка доверяю сложные задания? Истребителей для прикрытия торпедоносцев здесь достаточно. Учтите, что сейчас в Крыму действуют две воздушные армии и ВВС флота почти полным составом, Одесса ведь — тоже передовая.

Все же Канарев проявил настойчивость и уговорил генерала оставить при дивизии одну эскадрилью 11-го гвардейского авиаполка.

Мне командующий объявил:

— Назначаю вас начальником Одесского аэроузла. В состав его войдут ваш полк без одной, «потерянной» сейчас, эскадрильи, 9-й истребительный и 23-й штурмовой авиаполки. Джапаридзе и Трушин уже знают об этом, я им послал телеграммы. Завтра утром вылетайте в Одессу и на месте оцените возможности вашего базирования на нем.

С этими указаниями я и улетел в Птаховку. Вскоре ко мне явились майоры А. Д. Джапаридзе и И. И. Трушин. Узнав о предстоящем перебазировании, посетовали, что Севастополь защищали мы, а вот участвовать в освобождении его, видно, не придется. А ведь сколько мечтали об этом!

Но делать нечего, надо выполнять приказ. Посоветовавшись, решили: полечу я и Автондил Давидович Джапаридзе на самолете УТ-2, пригодном для посадок на площадках ограниченных размеров.

Рано утром 13 апреля поднялись в воздух. Весеннее солнце словно бы освещало путь к городу, который героически обороняли в 1941 году войска Приморской армии, моряки и летчики Черноморского флота. Пролетели полуразрушенный Очаков. Вдоль берега торчали из воды черные коробки — все, что осталось от уничтоженных в разное время наших и вражеских боевых кораблей и транспортов. Заметно разрушенным оказался и Одесский порт. В районе вокзала стелился дым — еще горело хранившееся под навесами зерно, которое гитлеровцы не успели вывезти и, как потом выяснилось, перед бегством облили бензином и подожгли.

Мелькнула под крылом дорога на Тирасполь, забитая искореженной вражеской техникой — следами работы наших штурмовиков, которую завершили прорвавшиеся к Одессе танкисты и конники.

Вот наконец и аэропорт. В нем, да и вокруг, ни души. Повиражили на малой высоте, просмотрели бетонную взлетно-посадочную полосу и рабочее грунтовое поле, «окаймленное» более чем двумя десятками разбитых и исправных вражеских боевых самолетов различных типов. Среди них выделялся громадный четырехмоторный самолет, подбитый, очевидно, при попытке взлететь. Но, впрочем, не это сейчас главное. Надо решать, где садиться. Бетонная полоса исключается — на ней набросаны авиабомбы крупного калибра, морские мины, которые в любую секунду могли взорваться. Не исключалось минирование и грунтовой части аэродрома.

— Так, куда будем садиться, Автондил? — прибрав обороты мотора, спросил я майора Джапаридзе.

— Где-то в стороне, хоть в чистом поле! — ответил он.

На самой границе аэродрома я высмотрел крохотную ровную полоску земли и буквально «прилепил» к ней «утенка». Осмотрев аэродром с земли, зашагали в город. В комендатуре попросили как можно быстрее направить на аэродром команду минеров и за день-два подготовить его к приему самолетов. Когда при нас нужные распоряжения были отданы, вернулись к своей машине и улетели в Скадовск.

16 апреля перебазировались в Одессу 9-й авиаполк и часть сил 11-го и 23-го полков. Через три дня приземлились остальные самолеты. А 3-я эскадрилья 11-го гвардейского полка, возглавляемая капитаном К. А. Питерцевым, перелетела в то время на евпаторийский аэродром, с которого вместе с торпедоносцами выполняла задания по нарушению морских сообщений противника.

Едва наша группа начала «обживать» одесский аэродром, как сюда прилетел генерал В. В. Ермаченков и вместе с ним на У-2 мы направились к командующему 17-й воздушной армией генерал-лейтенанту авиации В. А. Судцу.