Константин Денисов - Под нами - Чёрное море

Я решил направить ночью в район Одессы самолет Ил-4, а в район Николаева У-2. Поставил экипажам самолетов задачи, подготовили они машины и уже запустили моторы, как вдруг оперативный дежурный доложил:

— Товарищ командир, надвигается туман.

Пришлось вылеты отменить. Вообще-то туманы досаждали нам нередко, надвигаясь с моря обычно к ночи, — сказывалась разница температур и влажности. Но перед принятием мною решения на вылет метеоролог заверил, что тумана не ожидается — и вдруг такой «прокол»! Ну, прогноз прогнозом, а разобраться надо самому. А поскольку метеоролог не смог объяснить причину нагрянувшего тумана "по науке", а у меня на этот счет были кое-какие соображения, то, прихватив с собой «метеобога», я и майор Джинчвеладзе поднялись на тригонометрическую вышку. И хотя ситуация оказалась далеко не юмористической, все мы дружно рассмеялись: от совхозных домов в сторону аэродрома тянулась пелена дыма следствие топки печей кизяком.

Я тут же распорядился выпустить самолеты.

Но вот не прошло и часа, как все кругом окутал уже настоящий туман, правда, настолько тонкослойный, что время от времени сквозь него просматривались звезды.

Пришлось объявить тревогу всей аэродромной службе. Развели костры, подготовили к включению прожекторы. Запросили Мелитополь о возможности посадки вылетевших самолетов там, но и Мелитополь оказался закрытым туманом. До Кубани же у самолетов могло не хватить горючего.

А вот послышался и нарастающий шум моторов. Включили прожекторы. С борта Ил-4 сообщили по радио, что береговая черта видна, а световые ориентиры плохо, расплываются. Что предпринять? Самолет делает круг за кругом, его пора сажать, и я решил заводить его на посадку командами по радио.

Пилот вывел Ил-4 на прямую, хорошо подвел его к земле, но на повышенной скорости и вдруг стал брать штурвал на себя. Самолет, естественно, взмыл и с высоты 12 — 15 метров, потеряв скорость, неуклюже плюхнулся. В результате подломаны стойки шасси и погнуты винты. Санитарная и другие машины быстро подъехали к «илу». Каково же было наше удивление, когда мы увидели вылезавших из самолета деда и его внучку.

Ступив на землю, дед невозмутимо произнес:

— Наконец-то сели.

— Не сели, а упали, — ответил я ему.

— Ну, во-первых, мы этого не хотели, а во-вторых, дело легко поправимое, совершенно спокойно произнес мудрый старик.

Не стал я ему разъяснять разницу между покореженной стойкой шасси и погнутым зубом от бороны — пассажир ведь в общем-то героический, в тыл врага летел, да еще с внучкой. Такое задание далеко не каждому дадут! А вот выяснить, почему вернулись, необходимо.

Оказывается, и в районе Одессы туман закрыл назначенное место выброски, а сделать это в другом пункте летчик вполне обоснованно отказался и повел машину на свой аэродром.

Самолет через несколько дней восстановили, а старик с внучкой все же были сброшены на парашютах в назначенном районе в следующую же ночь. Рад, что позже удалось узнать: они успешно выполнили задание. После освобождения Одессы я встретил там этих отважных советских патриотов и мне невольно вспомнились тогда слова героя Отечественной войны 1812 года, партизанского командира Дениса Давыдова: "Еще Россия не подымалась во весь исполинский рост. И горе ее неприятелям, если она когда-нибудь подымется!" [56] Давыдов Д. В. Дневник партизанских действий 1812 года. Дурова Н. А. Записки кавалерист-девицы. Л., 1985. С. 175. .

А вот судьба девушки-радистки, улетевшей на У-2, нас глубоко потрясла. Вероятно, летчик потерял в тумане ориентировку и вместе со своим пассажиром упал в море. Туман, там более неожиданный, всегда был одним из самых грозных врагов авиаторов. И не только в военное время…

В самом начале марта штабом Скадовской авиационной группы было получено боевое распоряжение по обеспечению перехода 12 торпедных катеров из Геленджика в Скадовск. Задача заключалась в том, чтобы в течение трех часов — с 23.00 до 2.00, когда катера будут следовать мимо мысов Айтодер и Херсонес, в воздухе должен находиться Ил-4 в качестве самолета-ретранслятора для обеспечения радиосвязи катеров с берегом. Два других Ил-4 предназначались для обозначения светящими авиабомбами точек поворота катеров на новый курс в районе мысов Херсонес, а затем Тарханкут. С рассветом истребителям 11-го гвардейского предстояло прикрывать катера на переходе их в Каркинитском заливе.

Получив приказ, мы немедленно приступили к подготовке его выполнения, невольно восхищаясь смелостью и дерзостью замысла. Ведь переход выполнялся в исключительно сложных условиях: ночь, почти на половине пути — туман, местами низкая облачность и осадки, а в море еще и волнение, достигавшее четырех-пяти баллов.