Анатолий Максимов - Операция «Турнир». Записки чернорабочего разведки

Оставалось гарантийное письмо. Но такие гарантии по канадским законам невозможно предоставить. Убежище — да, но гражданство? Ни один министр, тем более Трюдо, не стал бы подписывать подобные гарантии. И в КККП на бланке генерального прокурора Канады Уоррена Олменда сфальсифицировали письмо, подделав подпись прокурора.

Встречу в Нью-Йорке проводили с согласия и при участии ФБР. После этой встречи сотрудники КККП поняли, что теперь для работы с русским надо иметь настоящий паспорт. Документы на имя Дзюбы были приготовлены только для того, чтобы показать их мне и тем укрепить доверие к КККП. Сотрудникам КККП требовался паспорт и другие документы, которыми я мог бы воспользоваться, если бы действительно решился уйти на Запад. Значит, Майкл Дзюба должен был «умереть». И он «умер», а узаконенное канадское гражданство должно было появиться.

После встречи со мной в Нью-Йорке сотрудники КККП Арчи Барр, Стенли Чишолм и генерал Майк Дар встретились с Эдом Риши, заместителем помощника министра иностранных дел. Когда Риши сказали о паспорте, который был необходим для обеспечения безопасности одного важного источника в деликатной операции, он выразил согласие помочь КККП. Однако позднее отказался от участия в этом деле. Сотрудникам ничего другого не оставалось, как понадеяться на свои силы. И они организовали новый паспорт через документалиста КККП Барта Харта.

Весной 1976 года швейцарцы дали согласие на встречу сотрудника КККП со мной в их стране. Полученная от меня информация, как они оценивали, производила впечатление поверхностной, но последовательность в работе позволяла предполагать о перспективности и полезности агента.

Дан Мулвенна и Джек Макмахон, экономический эксперт КККП, были решительно настроены доказать свои предположения в отношении советского инвестирования в Канаде, а также каким образом скрытая иностранная политика достигает результатов в области коммерции. Поэтому мне и был предложен вопросник.

К этому времени Брюс Джеймс занял новый пост в отделе операций «Б», его прямым начальником стал Муррей Сексмит, заместитель директора отдела общих операций. А так как к началу 1977 года еще не было настоящего паспорта, Джеймс отдал приказ фальсифицировать заявку на него, взяв необходимые данные с надгробного памятника одного из эмигрантов. Министерство иностранных дел выдало настоящий паспорт на имя Ярослава Стадника. Когда Сексмит возвратился из отпуска, Джеймс рассказал ему о паспорте. Генерала Дара об этом даже не уведомили.

Несколькими месяцами позднее, когда Сексмит вынужден был явиться к главе КККП Сайммондсу для объяснений, он заявил: «Если бы я был в кресле Брюса Джеймса в то время, я бы сделал точно такое же богом проклятое дело».

Случилось так, что Клифф попал под расследование и вынужден был устраниться от дела. КККП боялось, что он расскажет о работе с русским за рубежом. Операции в Швейцарии, кроме Клиффа и Квилли, обеспечивал инспектор КККП Дарелл Колвелл. Квилли в конце 1977 года привез мне вопросы, подготовленные Даном Мулвенна, который все же не хотел отказаться полностью от своих подозрений.

Журналист спрашивает: был ли предан Максимов? Ведь в штаб-квартире КККП в свое время имела место утечка информации. В 1977 году «дело Максимова» достигло критической точки. Если русские смогли сопоставить факты, думали в КККП, то для «их» русского это означало бы смерть.

Макдональд беседовал с несколькими сотрудниками КККП, и с их слов он отмечает, что после провала операции они понимают: возможно, Максимов с самого начала подхода к нему сообщил обо всем компетентным лицам в Москве. Об этом, в частности, говорят факты запоминания им номеров документов, текста письма. Один из экспертов КККП заявил: «Только тренированный КГБ человек мог бы сделать это». Журналист замечает, что о памяти русского свидетельствует то, что советские смогли назвать имена, даты, особенности паспортов и номера их и счетов в банках…

В то же время в КККП считают, что требования Максимова в Торонто были хорошо аргументированы, хорошо продуманы. Один из сотрудников говорил, что хотя информация, полученная от русского, была недостаточно полезной, но содержала определенные сведения, чтобы привлечь к ней внимание.

Другие сотрудники КККП считали, что КГБ с помощью Максимова заманило КККП в Нью-Йорк и Швейцарию, где следило за их действиями.

И тем не менее в КККП существует мнение: конкретных доказательств, что Максимов был нечестен с ними, нет. Наоборот, сторонники этого мнения утверждают — русский был предан и сгорел из-за сведений, полученных советскими в результате утечки информации о работе с ним.