Петр Худяков - Путь к Цусиме

На пути в Средиземное море "Ослябя" получил повреждение корпуса и вынужден был отстать от своих спутников. В письме одного из наших товарищей читаем по этому поводу следующие строки, присланные для 2-го издания книги:

"Проходя Гибралтарским проливом, "Ослябя" ткнулся о камни, получил серьезное повреждение киля и должен был идти в Специю чиниться. "Цесаревич" и "Баян" ушли без него. Там, в Специи, 6-го октября 1903 года A. А. был произведен в младшие инженер-механики с зачислением в корпус инженер-механиков флота. До этого в своем заведовании A. А. имел шлюпки и опреснители, а после производства в офицеры ему были поручены в заведование небольшие мастерские. На броненосце в Специи была поставлена небольшая вагранка; A. А. должен был ею заведовать и ставить все дело заново. Приходилось и учить других, и самому учиться. Литейщиков и формовщиков, конечно, не было. Надо было их подготовить, научить их, показать им, сначала все делая самому своими руками. He сразу все удавалось; были и неудачи, но они только удваивали энергию техника-пионера, заставили его отнестись к делу с еще большим вниманием. Все свое свободное время A. А. проводил в порту, где и знакомился практически со всеми новейшими усовершенствованиями в области машиностроения и с практическими приемами производства разнообразных ремонтных работ. Образцово оборудованный порт в Специи давал А. А-у обширное поле для изучения и наблюдения".

Броненосец "Ослябя" (1903 г.)

Вот что писал тогда из Специн A. А. одному из своих товарищей по выпуску:

…"Начальство смотрит на машину, как на лишнюю вещь на корабле, и притом вещь грубую, сделанную из железа, чугуна… О ней можно и не заботиться. Поэтому между строевым начальством и машинным у нас идет постоянная нелепая перебранка; и чтобы сделать что-нибудь, самое необходимое для машины, я должен ждать еще разрешения строевого начальника [321]… Корабль наш считается новым, но все на нем, можно сказать, старое. Строился он семь лет, плавает 4 года, больших кампаний не имел. Какой уход за котлом и машинами был раньше, не знаю; но это — факт, мы всего три месяца в плавании, а приходится уже чинить всю котельную арматуру. Все было устроено так. обр., что в котлы то и дело попадала соленая вода. Благодаря этому, в местах, где соприкасаются различные металлы, происходило разъедание, и настолько сильное, быстрое, что через месяц от некоторых вещей почти не оставалось и следа. А происходило это от того, что одна и та же донка служила — и для выкачивания грязной воды из трюма, и для пожарных целей, и для подачи пресной воды из запаса ее в тепловой ящик. Удалось убедить начальство, что для последнего назначения нужна особая донка; и в Специи мы ее поставили. — Машины у нас тоже незавидные; их три, каждая по 5000 сил. Стучат, гремят; греются то тут, то там; и ни одного перехода мы не сделали без заливания греющихся частей. Иначе и быть не могло: на все наши просьбы — сделать небольшой переход специально для пробы машин после их ремонта, нам всегда в этом отказывали. Теперь с нами едет адмирал, человек более рассудительный, чем наше постоянное начальство; может быть, с ним поладим. Только благодаря ему, в Италии мы теперь и чиним судно… При осмотре его в доке оказалось, что почти весь киль содран; его придется делать новый; затем на протяжении 10–12 саж. с левого борта содрана вся медная обшивка; местами уже и деревянную обшивку пропороли на глубину 2–3 дюйма (на всем этом протяжении борт помят на семь дюймов. Это мы так удачно ходили от Алжира до Пороса и обратно в Специю. Вот уже две недели стоим в доке. Пишут донесение в штаб. Будем ожидать разрешения чинить, а потом работы с починкой хватит месяца на полтора"…

Через два месяца после этого ремонт закончили, вышли в Бизерту, и на этом переходе снимали диаграммы с главных машин. "Обычный ход машин 55–60 оборотов в минуту, а тут нас заставили идти форсированно на 70 оборотов. Раньше у нас не хватало 12 котлов, а тут шли под десятью, и притом 5 из них были уже по шести суток в работе до этого перехода. При таких условиях результат получился не важный: расход угля на одну индикаторную силу оказался 2,30 фунта"…

В письме к родителям от 7 декабря 1903 г. A. А. писал из Бизерты следующее:

"Здесь теперь стоят один броненосец, 2 крейсера в 5 миноносцев; скоро придут сюда еще 1 крейсер в 5 миноносцев; тогда мы все вместе отправимся на Д. Восток [322]… Перед этим основательно отремонтировали судно и машины. За содействие при ремонте машин мы все получили от Балтийского завода денежные награды: старшему механику — 500 франков, младшим — по 250 фр. каждому, а команде — от 10 до 75 франков (по усмотрению механика)… Через два дня уезжаем в Тунис: местные власти там устраивают бал в честь русской эскадры, и все мы имеем на него личные приглашения"…