Анатолий (Джордж) Гуницкий - Так начинался Аквариум

Да, его невозможно объяснить – равно как и непрекращающегося ни на секунду пересечения потоков и направлений, и слияния неслияемого, и продвижения к невидимому, и хриплого дыхания старого крокодила, и золотые рассветы Окемуна, и дуэли старых голландских парикмахеров в горле розовой сойки, и кофейный голос игуаны, и бесконечный, привольный, счастливый полёт над рекой без берегов.

Однажды они втроем – Джордж, Боб и Валера Обогрелов – гуляли в местах своего компактного проживания – Алтайская улица, улица Типанова, улица Ленсовета, тамошние дворики и садики.

Забрели на угол улиц Типанова и Ленсовета. Где-то в тех же краях обитал тогда и Александр Розенбаум. Джордж в то время зачем-то ещё учился в Первом медицинском.

Был ли он лично знаком с Баумом? Да, наверное, немного был. Как раз в момент нахождения Боба, Джорджа и Валеры на углу двух вышеназванных улиц, неподалёку от магазина «Спорттовары», рядом с автобусно-троллейбусной остановкой, кто-то из дивной троицы затеял милую и славную игру. Заключалась она в следующем: один из них падал с воплями на проезжую часть улицы и размахивал руками. Похоже, что такого рода экспириенсы проводились милейшей компанией неоднократно. Джорджу запомнился только этот эпизод, да даже и не само по себе падение на проезжую часть и не сопутствующие ему дикие, несусветные вопли – эка невидаль! – как удивлённый – озадаченный – протестующий – недоумённый – возмущённый взгляд Александра Яковлевича Розенбаума, оказавшегося тогда там же. Не на асфальте, разумеется, а на остановке.

АКВАРИУМ, кстати, тогда только-только начинался. Проблем у молодой группы было более чем. И группы-то ещё тоже не было. Ей только предстояло родиться.

Розенбаум учился в Первом медицинском. Джордж учился там же. Больше их ничего не объединяло. По мере дальнейшего углубления в медицинскую учёбу (и одновременного с углублением – охлаждения к ней) Джордж обзаводился новыми знакомыми. Тот же Вадим Васильев, врач – пианист, не был близким другом Джорджа. Однако являлся хорошим его знакомым. В одном из институтских помещений время от времени репетировала группа, которой руководил Николай Хлебович. Джордж иногда заглядывал на эти неспешные и вялые репетиции, сам он играть ни на чём не умел, хотя и очень-очень хотел подобраться к барабанам – что удалось ему сделать только через некоторое время, в АКВАРИУМЕ. Хлебович немного сочинял сам и пел песни других авторов, в том числе и Розенбаума. На репетициях его группы – её название Джордж, увы, позабыл, что, в общем-то и неудивительно – не происходило ничего по-настоящему занятного. На барабанах играл некто Стремоухов (Стрема). Только для Джорджа, уже в полной мере замороченного рок-н-роллом, это было гораздо лучше, чем неинтересные ему медицинские премудрости.. В это время АКВАРИУМ уже начал активно рождаться, и вот тогда Джордж однажды попросил у Коли Хлебовича электрическую гитару. Старую, запасную, не очень ему нужную, но находившуюся в боевом и в рабочем состоянии. Попросил – взял на время – одолжил – отвёз Бобу. Когда Боб взял в руки пусть и не слишком совершенную, но всё же настоящую – а не самопальную – электрическую гитару, то от восторга буквально оказался на грани шока!

В дальнейшем Хлебович стал врачом – как и большинство из тех, кто учился в медицинском институте. Кроме Джорджа. Джордж институт медицинский заканчивать не стал, и, отучившись целых четыре года, ушёл. Нахально «забил» на медицинский. Зато потом поступил в театральный институт, на театроведческий факультет. Боб, несмотря на дружбу с Джорджем, никогда в медицинском институте им. академика И.П. Павлова не появлялся. Незачем ему было там появляться. Тогда как Джордж массу часов, минут и секунд провёл на примате – то есть на факультете прикладной математики и процессов управления, где учился Боб.

Потому что там репетировал АКВАРИУМ.

Студент-медик Николай Хлебович, причастный к тому, что Боб мог поиграть на настоящей электрогитаре, жил неподалёку от Первого медицинского. Одним из его соседей по здоровенному, многоквартирному, сталинско – кировско – ворошиловско – буденновско – калининско – ждановскому дому с пятнадцатиметровыми потолками был Жак Волощук. Жак учился в Политехе и в должный час стал играть на басу в группе ПИКНИК. Когда Жак играл в ПИКНИКЕ, то там тогда ещё не было Эдмунда Шклярского. Говорить – размышлять – рассуждать – думать про ПИКНИК без Шклярского столь же нелепо, как про АЛИСУ без Кинчева (ведь когда-то бывало и такое!), про ДДТ без Шевчука или про АКВАРИУМ без Гребенщикова. Впрочем, бывали, точно бывали и такие странные времена, когда Шклярский в самом деле ещё не играл в ПИКНИКЕ. Более того, Эдмунд даже как бы намеревался поиграть в АКВАРИУМЕ, причём в качестве бас-гитариста. Эта информация может показаться чрезвычайно неправдоподобной, но тем не менее, это чистая, стерильная, даже сухая правда.