Вадим Лейбовский - Владимир Маслаченко - «Пеле повезло, что он не играл против меня»

Уважаемый читатель!

В моду входит писательство, и какой же джентльмен себе в этом откажет — не помню, кто произнес эту фразу. Но я не писатель. Я рассказчик. Многое, из того, что есть в этой книге, поведано мною моему другу журналисту Вадиму Лейбовскому. И все это — абсолютно верно. Я ничего не выдумывал, не драматизировал и не смягчал. Характер и принципы не позволяют.

В мою жизнь спорт, в высшей степени трудная, вместе с тем почетная и короткая (ее активная часть) профессия, вошел совсем неожиданно. Случилось то, что называют «сам себя сделал», в одно мгновенье, когда распластался в новеньком костюмчике на булыжной мостовой, но мячик, тряпичный, поймал. И началось. И продолжается как профессия. И надеюсь, когда вы прочтете эту книгу, вам станет понятно, чем отличается профессионализм от любительства. Высотой болевого порога — умением терпеть.

В жизни я максималист. Рефлекс цели развит необыкновенно. Но в стремлении к собственной цели однажды приходит непередаваемое чувство, чувство самоуважения: ты все это делаешь, все это терпишь не только ради себя, но и ради миллионов людей, любителей этой прекрасной игры. Она — искусство, она — сама жизнь.

В книге есть ответы на многие вопросы. Но немало осталось за кадром. А ведь по меньшей мере три поколения футболистов прошли рядом. Прошли как соперники, но остались друзьями. Мне бывало с ними и легко, и трудно, но играть в одну игру, на одном поле всегда доставляло удовольствие. Надеюсь, мои хотя бы краткие воспоминания о них и вам доставят немного радости.

И еще надеюсь, что вы ощутите запах скошенной футбольной травы, почувствуете, что такое «разбор полетов» в раздевалке, и поймете, что жизнь прожить — не футбольное поле перейти.

Победы в чемпионате страны, в розыгрышах кубка трижды, игры за сборную, чемпионаты мира и Европы — все это было. Были награды, все — не выпрошенные, а выигранные. Были две команды, которые по сей день считаю своими — «Металлург» (Днепропетровск) и «Спартак» (Москва). Но судьба подбросила мне еще «для разминки» московский «Локомотив» и общение с великим тренером Борисом Андреевичем Аркадьевым. Всего год работы с ним. Но это тот случай, когда год — на всю жизнь.

И вообще я имею право считать себя счастливым человеком, если рядом были, кроме Аркадьева, такие специалисты как Николай Петрович Морозов, Евгений Иванович Елисеев, Александр Семенович Пономарев, Гавриил Дмитриевич Качалин, Михаил Иосифович Якушин, Никита Павлович Симонян, Николай Алексеевич Гуляев, Сергей Сергеевич Сальников, Николай Иванович Тищенко, Николай Тимофеевич Дементьев.

Мне били по воротам Григорий Федотов и Всеволод Бобров. Как таким не гордиться!

А представьте себе Лужники. 103 тысячи зрителей. Два огромных табло. На них «Локомотив» — «Динамо» — 0:1. Автогол — Маслаченко. И тишина…

1960 год. Мы первые чемпионы Европы. И я — «лучший запасной вратарь континента». Наш тренер Гавриил Дмитриевич Качалин от этой фразы, произнесенной мной, хохотал до слез. Ему, Качалину, было безумно грустно, когда через год мне нанесли жесточайшую травму за десять дней до начала чемпионата мира 1962 года в Чили. А команде? А мне?

Словно в награду я стал спартаковцем. Наконец-то выиграли первенство страны из безнадежного турнирного положения. Горжусь словами Валерия Маслова: «Мы, динамовцы, должны были стать чемпионами. «Спартак» победил благодаря Володе Маслаченко».

Леонид Колтун, отличный вратарь с Украины, сказал как-то: — Никогда не видел, чтобы кто-то тренировался так, как Владимир Маслаченко». Спасибо за понимание. Это мое личное, я это никому не отдам. Кто хочет, пусть попробует так же.

С Пеле я встречался раз десять-двенадцать. И коротко, и продолжительно. Сделал много для выхода у нас его книги. Меня он вряд ли помнит — наверное, каша в голове от игроков, президентов и римских пап. Но парень он хороший. Один случай про него (из моей жизни) в этой книге есть.

Однажды в День радио мы выступали с Юрием Левитаном и Ольгой Высоцкой (как вам компания?) на ВДНХ. Я получил записку: — Собираетесь ли Вы стать наследником славы Вадима Синявского и Николая Озерова?» Не помню, что я ответил. Но то, что я «наследил» в этой области человеческой деятельности — это уж точно! Стал ли наследником? Не мне судить.

Я уже эдак лет двадцать пять на радио и телевидении. Примелькался, наверное. На бензоколонке в Солнечногорске. Заправляюсь. Подходят двое молодых людей: «Дядя! Мы поспорили, вы Карпов?» «Ошибаетесь, — отвечаю. — Я Каспаров». Один другому: «Ну что, понял? Гони рубль».