Джон Глэд - Беседы в изгнании - Русское литературное зарубежье

Париж стал новым домом и для таких писателей, как Иван Бунин, Александр Куприн, Борис Зайцев, Иван Шмелев, Алексей Ремизов, Дмитрий Мережковский, Михаил Ильин (Михаил Осоргин) и Марк Алданов (Марк Ландау).

Среди поэтов, живших на берегах Сены, были Константин Бальмонт, Зинаида Гиппиус, Георгий Иванов, Георгий Адамович, Довид Кнут, Борис Поплавский и Марина Цветаева (с 25-го года).

Зинаида Гиппиус и Дмитрий Мережковский сохранили в эмиграции известную еще в начале века традицию литературного салона.

Чехословакия. Русские писатели-эмигранты получали правительственную помощь от своих соседей-славян, и Прага привлекала к себе многочисленную группу представителей русской культуры.

В период с 19-го по 28-й годы в Чехословакии выходило около восьмидесяти периодических изданий, в том числе не менее сорока пяти газет.

Югославия. Основную часть русской общины составляли прибывшие через Турцию крымские эмигранты. В Югославии было около семидесяти трех тысяч русских беженцев, однако к тридцатым годам их число сократилось до тридцати пяти тысяч.

Польша. После аннексии западных территорий русскоговорящее население составляло пять миллионов двести пятьдесят тысяч из двадцати семи миллионов человек. Среди русских поэтов в Варшаве, которых относили скорее к "пражской школе", чем к так называемой "парижской ноте", были Лев Гомолицкий и С. Барт.

Болгария. Русская колония насчитывала примерно тридцать четыре тысячи человек. Большинство составляли мужчины, поскольку это были в основном военные эмигранты. Среди них Петр Бицилли, блестящий историк и знаток истории русской литературы.

Латвия. Рига была центром русской культурной жизни, хотя ее никак нельзя сравнить с Прагой, не говоря уже о Париже. Там издавались такие крупные эмигрантские газеты того периода, как "Сегодня" и "Слово". В Риге был русский театр, а в Латвийском университете многие лекции читались на русском языке. Представленный Игорь Чиннов жил в Риге.

Эстония. В 23-м году русское население Таллинна составляло более девяноста тысяч человек, то есть примерно 8% населения страны. Среди таллиннских поэтов были Елена Базилевская и Мария Карамзина. Профессор университета Борис Правдин собрал вокруг себя группу молодых поэтов, называвшую себя "Цехом поэтов", куда входили Дмитрий Маслов, Елизавета Росс, Борис Новосадов и Борис Нарциссов.

Литва. Русские составляли в Литве менее трех процентов населения, и культурные мероприятия их были скромными.

Финляндия, Группа "Содружество поэтов" вела активную деятельность в Выборге. В нее входили такие поэты, как Иван Савин и Вера Булич.

Китай. В ранний послереволюционный период колония русских эмигрантов на Дальнем Востоке насчитывала примерно четверть миллиона человек. В 20-х и 30-х годах половина их покинула Китай, переехав, в основном, в Соединенные Штаты, Канаду, Австралию и Южную Америку.

Примерно половина из тех, кто остался, осели позднее в Харбине. В середине 20-х годов население Харбина составляло полмиллиона человек. Сто пятьдесят тысяч из них были русские. Часть города, где жили эмигранты, была настолько русифицирована, что даже уличные знаки были на русском языке.

В Харбине издавалось несколько русских газет, в том числе "Заря", "Харбинское время", "Луч Азии", "Рупор", "Русское слово". Среди журналов были "Рубеж", "Вестник Маньчжурии" и "Наш путь" - фашистское издание. Газеты "Молва" и "Трибуна" имели просоветскую ориентацию.

Одним из самых популярных поэтов считался Алексей Ачаир. Степан Петров-Скиталец и Сергей Гусев-Оренбургский были известными прозаиками в России до своего приезда в Харбин из "Дальневосточной Республики" в двадцать первом году. Гусев-Оренбургский вскоре покинул Китай и через Японию прибыл в Нью-Йорк. Петров-Скиталец вернулся в Россию в тридцать четвертом году.

Многие русские переехали в Шанхай после того, как в 32-м году японцы оккупировали Харбин и спустя еще три года купили железную дорогу. По сравнению с Харбином, Шанхай был более крупным и более космополитическим городом, и русская община "растворилась" в новой среде.

Политическая жизнь русских эмигрантов в период между двумя войнами не отличалась особой активностью. Несмотря на сильные антисоветские настроения, идеологический спектр был довольно широк. Экстремистские настроения выливались порой в акты насилия, подобные убийству президента Франции Поля Думера русским врачом-эмигрантом Павлом Горгуловым.