Владимир Губарев - XX век. Исповеди

- Фантастика лучше удается писателям. Как только мы об этом говорим, то первое имя, которое приходит в голову, Жюль Верн. И подобное вполне объяснимо, так как специалисты связаны неким грузом знаний, и очень трудно свободно фантазировать. Есть такая шутка. Однажды Эйнштейна спросили: "Как делаются великие открытия?" Он ответил: "Очень просто! Все знают, что Нечто сделать невозможно, но обязательно находится один человек, который этого не знает… Вот он и делает это открытие!" Поэтому, чтобы говорить о том, что будет в XXI столетии, нужно посмотреть, что произошло в XX.

- И это возможно?

- Объективным быть трудно. Однако необходимо оценивать происходящее, чтобы выверять свой путь… Одно из самых больших моих достижений последнего времени (и я его оцениваю подчас даже выше, чем те исследования, которые я веду в своей области - в физике полупроводниковых гетеро-структур) - я считаю завершение строительства научно-образовательного центра физико-технического института. Физтех является уникальным научным центром - это первый физический исследовательский институт в нашей стране, появившийся в Советской России сразу после революции в 1918 году. Его создатель Абрам Федорович Иоффе прекрасно понимал связь науки и образования. И теперь мы продолжаем эти традиции.

- По-моему, не только он! Но, тем не менее, все выдающиеся наши физикиXXвека неизменно называли его Учителем!

- В этом году мы празднуем 275-летие Российской академии наук. И на всех торжествах я напоминаю о "триаде" Петра Первого. Он создал Академию, при ней Университет, а при нем - гимназию! Его завет - соединение знаний с наукой - для великих ученых нашей Родины всегда был главным. Тот же Абрам Федорович Иоффе в начале XX века понимал значение физики как основы технологии, а следовательно, нужна была новая система подготовки исследователей: с одной стороны, им необходимы глубокие знания как физики, так и математики, а с другой - умение использовать их в инженерном деле. И академик Иоффе уже в 1919 году создает на физтехе физико-механический факультет - первый инженерно-физический факультет в нашей стране и один из первых в мире. Развивая эти традиции, в 1987 году мы создали физико-технический лицей. Я постоянно встречаюсь с ребятами, рассказываю им о наших последних работах. Следующая ступенька: это факультет в политехническом институте. Таким образом, "триада", отражающая непрерывность образования, у нас действует. И она помогает нам сегодня сохранять молодые научные силы. Я говорю, что происходит "инфицирование молодежи наукой". Очень много лет мы хотели построить дом, в котором наши школьники, наши студенты, наши ученые учились бы и работали вместе. Мечту эту удалось реализовать, и за три года - с 1996 по 1999 - мы построили Дворец науки для молодежи. Там есть и спортивные залы, и аудитории, и библиотека, и лаборатории. А совсем недавно мы начали цикл лекций под общим названием "Прощание с XX веком", и молодые люди могут встретиться с выдающимися людьми, которые могут в короткой лекции рассказать о сложнейших проблемах нашего времени. Я думаю, вы, Владимир Степанович, не возражаете, что мы использовали название вашей книги?

- Напротив, польщен - книга ведь о судьбе науки и ученых в России!

- Но судьба сложная и нелегкая… Конечно, XX век - это век социальных потрясений, революций, трагических событий в нашей стране. Лимит революций и тяжелейших войн мы перевыполнили… И, тем не менее, XX век можно назвать веком физики, и в этом закладывается большая доля оптимизма. На рубеже XIX и XX столетий были заложены первые идеи квантовой физики. Крупнейшие достижения науки нашего столетия связаны с могучим инструментом познания окружающего мира, которым стала квантовая физики. И поэтому чрезвычайно радостно, что в создание этой науки внесли огромный вклад ученые России. Квантовая физика без работ Ландау, Френкеля, Зельдовича, Басова и Прохорова и многих других наших соотечественников просто немыслима… Наука по своей сути интернациональна, и вклад советских ученых в мировую науку огромен.

- В Советском Союзе наука была символом будущего?

- Были определенные приоритеты. При всех сложностях и противоречиях прошлого наука, тем не менее, развивалась широким фронтом, мы работали практически во всех областях - также, как и в США, у нас был "непрерывный фронт". И у нас было то базовое финансирование, которое позволяло решать проблемы и заниматься наукой, причем развитие диктовалось внутренней логикой, а не влиянием "со стороны", то есть какими-то коммерческими интересами. Для развития науки это очень важно… Ну а сегодняшнее положение науки диктуется не ее состоянием, оно отражает политическое состояние страны и общества. Я не хочу обсуждать очевидное. Приведу лишь несколько цифр. Бюджет СССР в 1990 году в пересчете на доллары составлял около 700 миллиардов. Из них на Российскую Федерацию приходилось чуть больше половины. Бюджет всей науки в СССР был 27 миллиардов долларов, при этом 14 миллиардов - бюджет гражданской науки, а 13 - военной. Весь бюджет 1999 года России 23 миллиарда долларов, то есть меньше, чем бюджет на науку в СССР, или чуть больше, чем бюджет на науку в РСФСР… За эти годы валовой продукт, объемы промышленного производства упали вдвое - это катастрофа, ничего подобного в мирные времена не было ни в одной стране. Экономический кризис не мог не сказаться на науке. Пожалуй, слово "катастрофа" относится и к ней.