Петр Абламонов: Адмирал: О дважды Герое Советского Союза С. Г. Горшкове

— У Курчанской? — контр-адмирал сощурил глаза. Сергею Георгиевичу сразу припомнилась поездка на передовой рубеж в сопровождении молодого, серьезного политрука роты из прославившегося уже к тому времени 305-го батальона морской пехоты, который в жестоком бою под Ейском умело заменил погибшего в бою командира роты. Запомнилась и фамилия политрука.

— Вы не помните Безухина?

Командир роты согласно кивнул:

— Как же не помнить, политрук, потом командир соседней роты, взаимодействовали с ним. Погиб он, товарищ контр-адмирал.

Часто, очень часто приходилось слышать подобные слова, однако каждый раз при известии о гибели воина — будь то командир или рядовой моряк, пехотинец — сдавливало болью дыхание, тяжелым грузом оставалось в душе сознание невозвратности потерь.

— Жаль политрука, — контр-адмирал помедлил, добавил тихо, как бы про себя: — Тяжело терять людей.

…Впоследствии Сергею Георгиевичу удалось кое-что узнать об отважном политруке, о его последнем бое. Был Г. З. Безухий преподавателем истории до начала Великой Отечественной войны, на фронт ушел добровольно. Воевал храбро, был в числе лучших политработников флотилии. В том последнем бою, когда Безухий исполнял обязанности командира, рота его занимала оборону на юго-западной окраине станицы Курчанской, прикрывая отход наших частей. Фашисты, в несколько раз численно превосходившие моряков, беспрерывно атаковали. Азовцы отбили несколько вражеских атак, однако силы были слишком неравны, и рота попала в окружение.

«Будем стоять до последнего, — сказал бойцам Безухий и уточнил: — Вести только прицельный огонь. Патронов осталось совсем немного…»

В ходе боя политрук появлялся в самых опасных местах, умело руководил ротой. Будучи раненным, он не покинул поле боя. И только когда рота выполнила задание, Безухин организовал прорыв из окружения. Прикрывая отход бойцов, он вступил в схватку с десятью гитлеровцами, девятерых сумел уничтожить, но и сам пал смертью героя…

Сергей Георгиевич еще осматривал укрепления, когда из близлежащего домика, где располагался штаб одного из дивизионов, прибежал капитан с повязкой на рукаве, сказал, тяжело дыша:

— Товарищ контр-адмирал! Вас просят к телефону!

— Кто просит?

— Из штаба района!

Доклад из штаба оборонительного района был неутешительный. В результате тяжелых боев станицы Абинская и Крымская, имеющие важное значение, перешли в руки врага. Создалась угроза выхода вражеских войск через перевалы к Новороссийску.

Выслушав начальника штаба, контр-адмирал спросил:

— Ваши предложения?

Начальник штаба высказал предложение перебросить в район перевалов дополнительные части и начал перечислять, какие подразделения можно туда направить.

Горшков, выслушав начштаба, спокойно ответил:

— Нет, это не выход из положения.

И, помолчав, добавил:

— Сейчас буду.

Шофер уже подъехал к домику в ожидании контр-адмирала. Сергей Георгиевич, садясь в машину, продолжал обдумывать положение. Нет, это не выход — перебросить части. Это латание дыр. Из одного места снять войска, другое оголить…

Его мысли были настолько заняты тем, как преградить путь врагу, что он не заметил вновь завязавшегося в небе воздушного боя и, лишь когда послышались взрывы, бросил коротко:

— Быстрее к штабу!

Шофер круто повернул на очередном вираже, и машина подъехала к штабу флотилии, расположившемуся в штольне на Приморском шоссе, ведущем от Новороссийска к Геленджику. Спускаясь по крутой лестнице, напоминавшей корабельный трап, контр-адмирал по-прежнему напряженно обдумывал создавшуюся ситуацию.

Узнав от начальника штаба, что положение в районе перевалов продолжает осложняться, контр-адмирал связался с командующим, высказал свои предложения. Вскоре поступил приказ срочно выделить людей из личного состава штабов, учреждений, экипажей плавсредств, создать отряды, включив в них всех способных носить оружие, независимо от воинских званий. Отрядам придать артиллерию и послать на перевалы — в первую очередь Михайловский, Бабича, Кабардинский, Неберджаевский, Волчьи Ворота.

Для обороны важных дорог были выделены роты моряков, их поддерживала береговая артиллерия, бомбардировщики и штурмовики, имевшиеся в распоряжении НОРа.

Не знал тогда Сергей Георгиевич Горшков, как «срывали» защитники Новороссийска график гитлеровского командования. По плану «Эдельвейс» фашистские войска должны были овладеть Новороссийском к 15 августа. Но к этому времени они не сумели захватить даже Темрюк, где обороной Темрюкской военно-морской базы руководил командир базы контр-адмирал С. Ф. Белоусов, а военкомом был батальонный комиссар В. П. Королев. Лишь 24 августа, в соответствии с планом оборонительных операций, советские войска оставили этот город и порт по приказу командования.