Петр Абламонов: Адмирал: О дважды Герое Советского Союза С. Г. Горшкове

12 августа для управления всеми силами, оборонявшими полуостров, С. Г. Горшков приказал развернуть флагманский командный пункт флотилии в селении Су-Псех, близ Анапы, — оттуда было удобнее координировать и согласовывать действия сил, оборонявших морские и сухопутные рубежи.

Для укрепления обороны и улучшения ее организации командующий, которому были оперативно подчинены Темрюкская, Керченская и Новороссийская военно-морские базы, своими приказами от 11 и 12 августа определил участки обороны полуострова и закрепил их за отдельными частями. Однако создать своими силами глубоко эшелонированную оборону не было возможности.

13 августа начались жестокие неравные бои под Темрюком: 20 тысяч гитлеровцев, оснащенных танками, наседали на 2 батальона морской пехоты и 2 пулеметные роты, поддерживаемые береговой и зенитной артиллерией, несколькими канонерскими лодками и сторожевыми катерами. Несмотря на очевидную тяжесть положения у Темрюка, контр-адмирал знал: защитники Темрюкской военно-морской базы будут удерживать боевой рубеж столько, сколько это будет необходимо для основных сил флотилии, для сил фронта. И здесь действиями азовцев руководили опытнейшие командиры и политработники, под стать им был весь личный состав базы.

Не прекращавшиеся оборонительные бои, дерзкие рейды в тыл врага и по морю, и по суше, эвакуация флотилии из Ейска и защита Темрюка — таков далеко не полный перечень труднейших задач, решавшихся в начале августа.

Между тем положение наших войск на южном фланге продолжало ухудшаться. Бои шли у Пятигорска и Краснодара, все ожесточеннее наступали фашисты в направлении Крымской. Гитлеровское командование рвалось к Новороссийску — крупнейшему порту на Черном море.

В планах верховного командования фашистской Германии захвату Кавказа придавалось особое значение. Еще в июле 1941 года в разработке операции под названием «Наступление через Кавказский хребет» в числе трех главных возможностей преодоления Кавказа первой называлась шоссейная дорога, идущая по Черноморскому побережью от Новороссийска до Сухуми. Гитлеровское командование, надеясь обеспечить свое господство на морских коммуникациях, стремилось овладеть этой дорогой, хотя и отмечало, что она «находится в сфере огня русского Черноморского флота».

В знойный августовский полдень контр-адмирал Горшков вышел из машины на том участке этой дороги, с которого особенно хорошо просматривалась вся Цемесская бухта, портовые причалы, железнодорожный вокзал, раскинувшийся полукругом, живущий уже больше года в напряженном труде и тревоге Новороссийск. Над ним и почти над всей акваторией подковообразной бухты висела дымная гарь. Даже на возвышении, вблизи покрытых мелким, но густым лесом пологих горных склонов явственно ощущалась едкая пыль, настоянная на дымных пожарах.

В небе кружили несколько истребителей, а на берегу, у пристани лесного порта и у морского вокзала, бушевали пожары — следы очередного вражеского налета. Месяц назад здесь затонули под гитлеровскими фугасками вконец израненный лидер эскадренных миноносцев «Ташкент», эсминец «Бдительный», теплоход «Кубань»…

Уже больше месяца вражеские бомбардировки не прекращались ни днем ни ночью, а в последние дни на побережье, в районе задыхающегося в потоке грузов железнодорожного вокзала, стали рваться фашистские снаряды.

Линия фронта приближалась. Германское командование, используя свое значительное преимущество в силах, особенно в авиации и артиллерии, осуществляло наступательную операцию «Эдельвейс» — директиву № 45 от 23 июля 1942 года, важнейшей целью которой было «овладение всем восточным побережьем Черного моря, в результате чего противник лишится черноморских портов и Черноморского флота».

О директиве гитлеровского командования контр-адмирал Горшков, естественно, не знал. Но он был полон решимости принять все меры для того, чтобы остановить врага у стен Новороссийска, выполнить то, что предписывалось Ставкой Верховного Главнокомандования в директиве Военному совету Северо-Кавказского фронта по укреплению Черноморского побережья, усилению обороны Новороссийска. Контр-адмирал по своему собственному опыту твердо знал то, что вскоре ему довелось прочесть в другой директиве Ставки: «…непроходимым является только тот рубеж, который умело подготовлен для обороны и упорно защищается…»

Крайне сложная обстановка диктовала необходимость срочных мер, высказанных контр-адмиралом своим ближайшим помощникам.