Жак Тати - Rammstein - будет больно

Между тем раммштайновцы решили подзаработать на рекламе и впервые за всю историю группы дали разрешение сопроводить ролик «Mercedes» инструментальной аранжировкой композиции «Mein Herz brennt», что немедленно вызвало бурю возмущения среди поклонников.

Следующий сингл «Amerika» появился осенью как своеобразный ответ на вторжение Америки в Ирак. Тема кока-кола-низации и строительство Диснейлендов с неизменными Микки-Маусами по всей Европе стали прямой сатирой на доминирование американской культуры по всему миру.

Рихард Круспе довольно неожиданно сравнил песню «Amerika» с земляничным тортом: «Я люблю земляничный торт. На самом деле. Но если я съем его слишком много, мне будет плохо».

Клип, который был снят Йорном Хайтманном (режиссер клипа «Ich will»), пародирует легенду о постановочной съемке высадки американцев на Луну, которую якобы выполнил Стенли Кубрик по заданию НАСА. Сомнения в подлинности съемок появились благодаря истории с флагом. На кадрах «лунной хроники» американский флаг, установленный астронавтами, развевался на ветру. Но откуда взяться ветру на Луне?

В видеоклипе раммштайновский отряд в костюмах времен американской программы «Аполлон» развлекается на Луне, как у себя дома: они фотографируются, играют в пинбол, как среднестатистические американцы, пытаются что-то сделать с флагом, явно напоминая зрителям о промашке Голливуда. Наконец, они взаимодействуют через телевизор со всеми мировыми культурами. Высокотехнологичные «лунные» кадры постоянно перемежаются съемками нарочито контрастной экзотики: то это африканские племена в обнимку с Санта-Клаусом, то индус в чалме, закуривающий «Lucky Strike», или группа буддийских монахов, жующих гамбургер (что невозможно по определению), и так далее.

Съемки клипа проходили на руинах химической фабрики в Рюдерсдорфе, неподалеку от Берлина. 240 тонн земли было нанесено в зал, и лунный ландшафт был готов… Ассистентам приходилось постоянно посыпать ее сверху светлой пылью из распылителей, чтобы все выглядело реалистично. Как вспоминает Пауль, ребятам пришлось нелегко: «После нескольких шагов, которые мы делали по такой поверхности, все опять становилось черным. И они посыпали снова. К несчастью, техника плохо уживается с пылью… Все было непросто. Скафандры мы взяли напрокат в Голливуде, внутри них была такая невообразимая жара, что нам иногда казалось — вот сейчас еще немного, и кто-нибудь свалится с тепловым ударом. Еще ужаснее было то, что мы должны были играть песню в два раза быстрее, чем на самом деле, чтобы потом, при нормальном воспроизведении, все движения выглядели бы замедленными».

Что касается намеренной провокационности этой песни и клипа, то, похоже, после заокеанского провала «Mutter» раммштайновцев перестала волновать американская судьба их творений.

Шнайдер: «Мы и правда не объясняемся в любви к американской нации! Мы больше не любим Соединенные Штаты. В последнее время там произошло слишком много странного. Заметьте, мы не выступаем против американцев, мы выступаем против позиции их государства. Мы считаем, что этот народ должен задуматься над тем, что происходит за границей их территории».

Вполне закономерно, что менеджмент Rammstein в план промоушена альбома «Reise, Reise» США не включил.

Для начала группа решила обкатать новый материал на родине и в октябре выступила в клубе «Knaak». Чуть позже читатели журнала «Kerrang!» увидели раммштайновцев в совершенно невероятном и неожиданном для всех имидже — в женской военной форме времен Второй мировой войны, в женских париках, с макияжем и маникюром. Для тех, кто привык видеть брутальных немцев с оголенными трицепсами и голыми торсами, это был настоящий культурный шок. Тем не менее они в таком виде еще и выступили, правда на закрытой вечеринке «10 Jahre Motor» в бывшем здании Парламента, а также в символе уже не существующей коммунистической ГДР берлинском «Palast der Republik».

С ноября стартовал очередной тур, такой же масштабный, но без привычного реквизита — пластикового фаллоса и горящего плаща, вместо этого Тилль появлялся на сцене то в фартуке мясника и со здоровенным секачом, то в прикиде, напоминавшем гусарский мундир XIX века или костюм укротителя, дополненный галифе. На сцену выкатывался гигантский котел, в котором бедный Флаке умудрялся играть на своем синтезаторе. Заканчивалось все, естественно, морем огня и мечущимся по сцене горящим клавишником.