Арсен Мартиросян - 100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.

Глубинная, как правило, никогда не вытаскиваемая на свет божий основа мифа состоит в том, что Берия якобы стал действовать вопреки политике Сталина. Мол, Сталин еще во время войны настаивал на расчленении Германии после победы над ней. Подобные утверждения в отношении Сталина появились еще до Крымской и Потсдамской конференций. Это было очередное гнусное «изобретение» наших подлых «друзей» по антигитлеровской коалиции. В то время их цель в том и состояла, чтобы, пугая якобы неизбежно грядущим по настоянию СССР расчленением Германии, поскорее склонить командование вермахта к капитуляции перед западными странами, чтобы Советский Союз остался с носом.

Определенная «почва» у этого «изобретения» была. Дело в том, что еще в декабре 1941 г., во время советско-английских переговоров, в ответ на заявление британского представителя А. Идена о необходимости после войны раздробить Германию на части, в том числе отделить от нее Рейнскую область и Пруссию, Сталин внешне выразил согласие с такой точкой зрения. Но всего лишь как с одним из возможных в перспективе вариантов послевоенного переустройства Германии. Не более того. Кстати говоря, тогда же возник и вопрос об отделении Восточной Пруссии и передачи части ее вместе с городом Кенигсбергом в СССР (ныне г. Калининград и Калининградская область РФ) в качестве гарантии возмещения понесенных убытков от войны с Германией. Поведение Сталина в тот период времени можно и нужно понять. Дело в том, что тогда решался вопрос об увеличении помощи Советскому Союзу по ленд-лизу и Сталин предпочел не дразнить американских «гусей». А именно янки первыми выставили на обсуждение лидеров антигитлеровской коалиции идею о послевоенном раздроблении и расчленении Германии. Особенно старался на эту тему министр финансов США Генри Моргентау, предлагавший вообще уничтожить Германию до состояния фермерского хозяйства… Однако поскольку в его ближайшем окружении была прекрасная агентура советской разведки, как, впрочем, и в ближайшем окружении президента США и премьер-министра Великобритании, то Сталин заранее знал их позиции по этому вопросу. И потому позволял себе в очень дипломатичных, но ни к чему не обязывающих выражениях высказывать якобы согласие с их точкой зрения. Говоря об этом, следует иметь в виду, что в первые годы войны позиция СССР по вопросу расчленения Германии была очень сдержанной и осторожной, обусловленной прежде всего стремлением лучше ознакомиться с позициями США и Великобритании. На тот момент это было вполне нормально и естественно, ибо до победы было еще далеко. А то, что она будет принадлежать СССР, Сталин не сомневался ни на секунду. И, как говорится, вел себя соответственно — мол, после Победы и потолкуем…

Тем не менее на протяжении всей войны Сталин не раз и не два особо подчеркивал в своих публичных выступлениях, что в планы СССР не входит уничтожение Германии как таковой и тем более уничтожение немецкого народа. Так, в докладе, посвященном 25-й годовщине Великой Октябрьской социалистической революции от 6 ноября 1942 г., он в очередной раз определил основы политики СССР по отношению к Германии. В частности, подчеркнул, что советский народ не ставит перед собой задачу уничтожения Германии, но преследует цель ликвидации фашистского государства и его вдохновителей, уничтожения гитлеровской армии, разрушения ненавистного «нового порядка в Европе» и наказания его инициаторов [142] Доклад Председателя Государственного Комитета Обороны на торжественном заседании Московского Совета депутатов трудящихся с партийными и общественными организациями г. Москвы 6 ноября 1942 года. См. сборник: И. Сталин. О Великой Отечественной войне Советского Союза. М., 1950, с. 75. .

Уже в начале второй половины 1943 г. западные лидеры уразумели, что в результате массированных побед советского оружия момент вхождения Красной Армии на территорию Третьего рейха близок. Именно по этой причине они стали стремиться к тому, чтобы как можно быстрее выработать согласованную линию относительно ближайшего будущего Германии, в том числе и ее оккупации. И хотя отдельные элементы подхода к решению германской проблемы разрабатывались на протяжении почти всех военных лет, даже среди различных правительственных ведомств США и Англии не было единства взглядов по этому вопросу. Еще в 1941–1943 гг. в правительственных кругах США возникла концепция раздробления Германии, ее децентрализации и деиндустриализации на неопределенно долгий срок и установления экономической и политической зависимости отдельных германских государств в первую очередь от США, Англия же стремилась вывести из строя Германию как своего конкурента, включить разрозненные части Германии в федерации и блоки, которые были бы подчинены ее влиянию и противостояли бы, с одной стороны, СССР, а с другой — Соединенным Штатам Америки. Вместе с тем влиятельные силы в правящих кругах США и Англии, опасаясь усиления СССР, все более ориентировались на сохранение основ германского милитаризма и империализма. В мае 1944 г. специальный комитет госдепартамента под председательством Э. Стеттиниуса высказался за федерализацию Германии в будущем, за ограничение функций и полномочий центрального правительства, но отверг идею раздробления Германии. Госдепартамент вообще отстаивал наиболее мягкие условия оккупации Германии. Решительно против раздробления Германии высказался также военный министр США Г. Стимсон.