Дуглас Боттинг - Джеральд Даррелл. Путешествие в Эдвенчер

Приехал Джон Хартли, следом за ним врач. Ли держала голову Джеральда, пока врач накладывал швы. «Внезапно мы все начали смеяться — и Джерри, и Джон, и я, — вспоминала Ли. — Джерри истекал кровью на полу, ему предстояло лететь в Лондон на тяжелейшую десятичасовую операцию, которая могла спасти его жизнь, а могла и привести к смерти — а мы бились в истерике. Мы хохотали так, что слезы текли у нас по щекам. Доктор был с нами незнаком, поэтому никак не мог понять, что же происходит. Он не знал, что в любой критической ситуации мы всегда пытались найти что-то светлое. В любом случае, Джерри пришел в себя, нам перезвонили из больницы, пришла «Скорая помощь», и мы поехали. От крови волосы Джерри приобрели розоватый оттенок, и мы начинали смеяться, стоило нам только посмотреть на его голову».

Как только «Скорая помощь» отъехала, Джереми Маллинсон написал первой жене Джеральда, Джеки, чтобы она была в курсе происходящего. Джеки немедленно ответила:

«Дорогой Джереми,

огромное спасибо, что Вы сообщили мне о состоянии Джерри. Какие ужасные новости! Я глубоко сочувствую Ли. Мне бы хотелось повидать Джерри. Я считаю, что настаю время забыть обо всех проблемах, существовавших в нашей жизни, и перейти на новый этап отношений. Я просто хотела бы сказать Джерри, что вспоминаю о том времени, что мы провели вместе с ним, с чувством благодарности и любви. Нам было хорошо вместе, особенно когда мы носились по джунглям, собирая животных для нашего зоопарка и Фонда. Печально, что мы так долго откладывали эту встречу. Я глубоко огорчена всем этим, Джереми. Невозможно прожить с человеком двадцать шесть лет и не сохранить теплых воспоминаний о нем и обо всем том, что мы делали вместе. Мы вместе мечтали и вместе воплощали наши мечты в жизнь. Передайте ему, что я люблю его и благословляю.

Джеки».

Выезжая из поместья Огр, Ли прихватила с собой фляжку с виски, и Джерри прикладывался к ней по дороге в аэропорт. Когда они подъехали, он был уже спокоен, как приговоренный во время последнего ужина. Он даже пытался шутить. «Мы прибыли в Джерсийский аэропорт в 10.30, — вспоминала Ли. — В это время там практически не было людей, только полиция у входа и дежурные сотрудники. Пока мы катили коляску Джерри к выходу, он сообщал всем вокруг: «У меня будет новая албанская печень, ха-ха, я нашел албанца, который согласился уступить мне свою печень, ха-ха!» Во время полета он еще несколько раз прикладывался к фляжке. В Хитроу нас уже ждала «Скорая помощь», которая доставила нас в больницу в Кэмбервелл».

Персонал больницы с некоторым удивлением увидел совершенно пьяного пациента, которому предстояла пересадка печени. Но они ничего не могли сделать. Отсчет времени уже пошел, и Джеральд был полностью готов к операции. Подготовка длилась очень долго. Она закончилась около шести утра 28 марта 1994 года. В 6.30 Джеральда накачали лекарствами и перевезли в операционную, чтобы операция могла идти без перерыва в наиболее благоприятное время дня.

«Мне позволили остаться и немного вздремнуть в палате Джерри, — вспоминала Ли. — Утром в больницу пришел наш чудесный лондонский доктор, Гай О'Киф, со своими детьми, чтобы хоть немного меня поддержать». В палату постоянно заглядывали сотрудники больницы и сообщали Ли о том, как проходит операция. Около 15.30 Джеральда вывезли из операционной и поместили в блок интенсивной терапии. «Операция прошла успешно, но пока вы не можете его увидеть», — сказали Ли. Немного спустя пришел хирург и подтвердил, что операция действительно прошла успешно, но его беспокоит поджелудочная железа Джерри. Впрочем, об этом пришлось пока забыть.

Все следующее утро Джеральд провел в палате интенсивной терапии. Он был в сознании, но дышал с помощью аппарата, поэтому не мог говорить. Увидев входящую в палату Ли, он так возбудился, что пришлось давать ему успокоительные. Почти так же возбужден был и молодой доктор Кристофер Тиббс. Он был преданным поклонником Джеральда Даррелла с самого детства. Отец подарил ему «Мою семью и других зверей», когда Кристоферу было всего восемь. С тех пор Джеральд оставался для него настоящим героем. Именно под его влиянием юный Тиббс решил поступать на зоологический факультет Оксфордского университета. Правда, потом он изменил зоологии с медициной, поскольку понял, что современная зоология — сплошная статистика, математика, молекулярная биология и выпрашивание грантов — не имеет ничего общего с традициями натуралиста-любителя Джеральда Даррелла. Каково же было его удивление, когда он увидел знакомое лицо в палате интенсивной терапии. «Господи! — воскликнул Кристофер. — Это же Джеральд Даррелл!» — «Ну да, — ответили ему. — Разве ты не видел его имени в списках?» Все время, пока Джеральд оставался в больнице, Кристофер ухаживал за ним с невероятным усердием.