Патрик де Фюнес - Луи де Фюнес - Не говорите обо мне слишком много, дети мои!

— Сами видите, мадемуазель, что, если что-то не работает, вам следует обратиться к моей жене. Она умеет чинить все: моторы, самолеты, краны… все!

Как обычно, за столиком ресторана, чтобы не быть узнанным, отец сел лицом к стене. Весь вечер он проявлял особое внимание к гостье, спрашивая ее, чем она занимается, чем интересуется, о планах на будущее, о семье. При этом он был столь тактичен и любезен, что беседа никак не походила на допрос.

Мама призналась мне потом, что после ужина отец тихо шепнул ей на ухо:

— Вот кто станет его женой!

По дороге в замок он расписывал ей красоты Луары, рассказывал о ее маленьких островках, чудесных пляжах, рыбалке, садах и огородах, мимо которых мы проезжали.

Выехав на аллею парка, он рассмешил Доминик, сказав, что перед нею его скромное жилище, чтобы она не чувствовала себя подавленной. Простота и юмор человека, которого она знала лишь по экрану, совершенно успокоили ее. Пока мы гостили в замке, отец все время выказывал ей свое внимание. Она была красива и главное — наделена чувством юмора. Теперь он составлял великолепные букеты для двух дам. А в оранжерее срезал лучшие гроздья винограда для обеих и заносил в их спальни. Он сразу потребовал, чтобы Доминик называла их по именам — так проще. Чтобы ее развлечь, он рассказывал множество баек.

— Представьте, сегодня ночью я видел летающую тарелку! Уверяю вас — видел своими глазами! Она зависла над домом, повисела десять секунд и улетела.

— Ты не спутал с самолетом, Луи?

— Нет, она была огромная, я ее видел!

— Вы знаете, многие считают, что видели летающие тарелки, а это были вертолеты или истребители.

— Стало быть, мне это приснилось. Вот ужас-то! Вы мне не верите? Говорю вам, она прилетела с этой стороны, видите? А улетела в ту сторону!

Он был любезен и с другими гостями. Каждое утро их комнаты украшались красивыми цветами или свежими фруктами. Едва созревали груши в оранжерее, он срезал самые спелые. Затем аккуратно заворачивал в бумагу, протерев рукавом, чтобы они блестели, и преподносил, как драгоценный камень. В шесть утра он брал секатор и корзину, чтобы принести из сада очередное чудо. Ему случалось забираться под кусты ежевики, чтобы дотянуться до ветки остролиста или золотистых бутонов.

После рождения нашей дочери Жюли он вознамерился расширить курятник и поставить клети для кроликов, чтобы малышка играла с животными и ела биологически чистые яйца. Когда она начала ходить, он отправлялся с ней поздороваться с кроликами, попутно придумывая всякие истории, убеждал девочку, что некоторые кролики с ним разговаривают: «Большой рыжий кролик — это господин граф. Он просит, чтобы ты приготовила ему что-нибудь вкусненькое. Но консьержка — белая курица — против. Тогда господин комиссар — петух — решил, что они могут приготовить прекрасный обед из тебя. Наверное, твои поджаренные пухлые коленки будут очень вкусные!»

Он рассказывал ей также про слонов и тигров, которые будто бы водились в парке. Неизменно называя Жюли «госпожой графиней», он увлекал ее в свой выдуманный мир. Роль деда еще более усилила его бдительность, он проверял, заперты ли двери и ставни, чисты ли соски, безопасны ли розетки и радиаторы, запирал на висячие замки двери на лестницы. Номера телефонов пожарных, полиции, «скорой помощи» и токсикологического центра были приклеены к каждому телефонному аппарату.

На рождественские каникулы 1982 года родители увезли Жюли в Альпы, чтобы она подышала горным воздухом. Они остановились в отеле курорта Арк. Ненавидевший лыжи и холод отец внимательно наблюдал за спортивными успехами внучки. Отказавшись доверить ее детскому клубу из страха, что девочку могут похитить, он следовал за ней пешком, умоляя тренера не спешить и подождать его.

— Тут слишком много снега, нельзя ли нам вернуться? Очень холодно, отложим на завтра? Нет, нет, я не прошу вас отвести ее в отель! Я обожду… У меня отморожен нос, но я все равно обожду вас!

Отправляясь однажды домой после проведенного с ними уик-энда, во время которого пришлось в очередной раз выслушать его страхи, я в последний раз перехватил его взгляд в мою сторону.

Отец любил цирк. Когда мы были маленькими, он часто водил нас туда. Я не стану анализировать его пристрастие к красноносому клоуну, ибо свое предпочтение он все же отдавал белому. Поговорим лучше о шимпанзе, разодетых, как школьники по воскресеньям. Они бегали по манежу в сопровождении собачек, подгоняемые пошлыми шутками зрителей.