Степан Гречко - Решения принимались на земле

Тут же из громкоговорителя, установленного на НП 52-й армии, послышался голос генерала Подгорного:

— Идите на помощь штурмовикам…

— Вижу! Понял! Иду в атаку! — прозвучал в ответ знакомый голос Ивана Кожедуба.

Он первый ринулся в атаку и один за другим сбил два "фоккера", увлекшихся погоней за штурмовиками. Оба вражеских истребителя врезались в землю и взорвались неподалеку от НП 52-й армии. Еще один "фокке-вульф" был сбит кем-то из ведомых Кожедуба уже на преследовании удиравшей шестерки…

Сражение за плацдарм на территории Румынии продолжалось еще несколько суток. Днем и ночью противник непрерывно штурмовал и атаковал позиции войск 2-го Украинского фронта. Над полем сражения велись жаркие воздушные бои. Несмотря на бешеные атаки противника, наши войска не отошли с занимаемых позиций ни на шаг. Авиация 5-й воздушной армии активно помогала наземным частям и соединениям. За восемь дней штурмовики и бомбардировщики сожгли свыше 60 танков и самоходных орудий гитлеровцев, подавили огонь 20 вражеских батарей, уничтожили немало пехоты. Летчики-истребители провели более 200 воздушных боев, сбили около 100 самолетов.

Немецко-фашистское командование наконец отказалось от активных боевых действий севернее Ясс и начало перебрасывать свои войска и авиацию подо Львов и Сандомир, где Красная Армия готовила новую наступательную операцию. Вскоре и от нас в состав 2-й воздушной армии генерала С. А. Красовского были переданы отлично зарекомендовавшие себя во многих боевых операциях 1-й гвардейский штурмовой авиакорпус генерала В. Г. Рязанова, 2-й гвардейский бомбардировочный авиакорпус генерала И. С. Полбина, 7-й истребительный авиакорпус генерала А. В. Утина, а вместе с ним и 9-я гвардейская Мариупольская истребительная авиадивизия полковника А. И. Покрышкина.

В нашей армии после реорганизации остались авиакорпуса В. В. Степичева, И. Д. Подгорного, авиадивизии полковников Н. К. Романова, В. П. Чанпалова, а также спецчасти. Вскоре им предстояло участвовать в трудных боях на бухарестском направлении.

В воздушных просторах Румынии. — Начало распада фашистского блока. Советские и румынские летчики в одном строю. — Бои над Сегедом, Дебреценом и Будапештом. — Ставка торопит. — Боевой опыт — на алтарь победы. — Сражение над Балатоном. — До скорой встречи в Вене! — "Руда Армада, на помощь!" — За освобождение Братиславы и Брно. — Бумеранг возвращается в логово метателя. — Последний удар с воздуха

Вместе с полковником Н. М. Проценко мы стоим во дворе дома, в котором располагается в Ушурах КП 5-й воздушной армии. Над нами волна за волной проходят самолеты. Николай Михайлович, запрокинув голову, смотрит на них и время от времени помахивает рукой, будто летчики могут видеть его прощальный жест.

— Улетают наши соколы во вторую воздушную, — с грустью в голосе говорит Проценко. — Их, конечно, ждут большие дела и на новом направлении, но все-таки жалко расставаться.

Стремительно проносится группа штурмовиков Ил-2.

— Последняя эскадрилья корпуса Рязанова, — негромко говорит начальник политотдела армии. — Бегельдиновская…

Я не спрашиваю Николая Михайловича о том, откуда ему известно, что эскадрилья "илов" последняя и что ведет ее Талгат Бегельдинов. Уж кто-кто, а Проценко точно осведомлен о сроках отлета каждой группы самолетов.

Хорошо знают в армии начальника политотдела, знают летчики, инженеры, техники, почти вое бойцы батальонов аэродромного обслуживания. А он многих знает не только пофамильно. Знает настроение и думы людей, в какой-то мере ему известны мирные и боевые биографии авиаторов. Такая уж служба у начальника политотдела армии-всемерно способствовать тому, чтобы каждый авиатор сознательно, с чувством высокой ответственности перед Родиной выполнял свой боевой долг.

Особенно много приходится работать офицерам политотдела армии, как, впрочем, и всему партийно-политическому аппарату, непосредственно в частях и на аэродромах в связи с выходом войск фронта на советско-румынскую границу. Вместе с командирами партийно-политические работники разъясняют авиаторам сущность интернациональной освободительной миссии Красной Армии, обращения Военного совета фронта к румынскому народу. Наступило время развертывать политическую работу и среди румынского населения, а это нелегко — знающих румынский язык в армии буквально единицы. Со вступлением на землю Румынии значительно повысилась ответственность командиров и политработников за дальнейшее укрепление воинской дисциплины среди личного состава, за обеспечение высокой бдительности: в связи с крупными боевыми успехами отдельные командиры стали проявлять беспечность, самодовольство. В борьбе с этим злом первостепенная роль, конечно же, принадлежит политработникам, партийным и комсомольским организациям. Словом, работы хватает.