Степан Гречко - Решения принимались на земле

У начальника разведки округа я попытался узнать, долго ли нам, авиаторам, придется оставаться в тылу. Он неопределенно пожал плечами, с укоризной посмотрел на меня: дескать, сам понимаешь, отвечать на такие вопросы не принято.

Обогатившись необходимыми на первый случай данными, я спустя сутки выехал в Воронежский аэропорт встречать начальство. Лица у генералов Горюнова, Изотова, Алексеева и Синякова, прилетевших в сопровождении небольших групп штабных офицеров на двух самолетах Ли-2, были довольно хмурыми, неудовлетворенными. Оно и понятно: мало приятного в разгар широко развернувшегося наступления Красной Армии оказаться в тылу, начинать все сначала, вместо участия в боях заниматься, как в мирное время, боевой и летной подготовкой личного состава, которого к тому же пока еще не было.

Чтобы улучшить их настроение, я решил с ходу выложить главный козырь, сообщить о том, что в нашу армию прибывают четыре авиационных корпуса РГК.

— Вот это силища! — воскликнул Сергей Кондратьевич. Мне приказал сесть в одну с ним автомашину. Пока ехали в дачный поселок, расспрашивал, что известно об авиакорпусах, об их командирах. Я вспоминал и докладывал о всем, что удалось узнать из разговора с работниками штаба округа.

Начал со 2-го истребительного авиакорпуса, которым тогда командовал Алексей Сергеевич Благовещенский.

— Благовещенского знаю, — заметил командарм. — И командир хороший, и летчик что надо.

Свое удовлетворение высказал командарм и тем, что смешанные авиакорпуса, которые должны были войти в состав 5-й воздушной армии, возглавляли известные летчики и не менее прославленные командиры.

В первой декаде мая все перебазировавшиеся авиакорпуса официально были включены в состав нашей армии. Большую часть времени в эти дни мы проводили на стоянках самолетов, знакомились с системами светосигнальных и навигационных устройств, со средствами радиотехнического оборудования аэродромов, с другой техникой управления. Нас радовали боевые самолеты новейших по тем временам конструкций и модификаций. В их числе уже не было довоенных тихоходных "Чаек" и "ишаков", устаревших бомбардировщиков СБ. Все машины были новые, совсем недавно поступившие с авиазаводов, помимо мощного вооружения оснащенные надежными приборами и радиостанциями. За неполных два года фронтовой жизни мне еще никогда не приходилось видеть такого множества прекрасных боевых машин.

Тогда же, в мае, во всех авиакорпусах началась напряженная учеба, всесторонняя подготовка личного состава к грядущим боям. Полеты проводились ежедневно с рассвета до вечера, благо что горючим и боеприпасами авиачасти и соединения были полностью обеспечены. В армейском архиве сохранилась такая запись: "В мае и июне 1943 года летчики армии произвели почти 10 тысяч вылетов, более чем по десяти на каждый самолет" {7} 7 ЦАМО, ф. 327, oп. 4999, д. 31, л. 5. .

Наряду с изучением новой авиационной техники и отработкой навыков ее эксплуатации в воздухе летный состав осваивал новые тактические приемы боевых действий авиации, накопленные в ходе войны. Много внимания, в частности, уделялось овладению боевым опытом авиационных корпусов Е. М. Белецкого, В. Г. Рязанова и В. А. Судеца. Содействуя наземным войскам в разгроме опорных пунктов обороны противника и его резервов, они выработали свой особый тактический почерк, напрочь отбросив бытовавшие до того шаблонные приемы использования авиации в бою: наносили мощные удары по опорным пунктам врага одновременно крупными силами бомбардировщиков и истребителей. Такая тактика оправдала себя, хотя и имела недостатки. Нам была поставлена задача — за время пребывания в резерве глубоко изучить ее, проанализировать и в дальнейшем применять с учетом складывавшейся боевой обстановки.

В ходе подготовки к новым боям не меньшее значение придавалось освоению опыта последних воздушных сражений на Кубани. Планируя воздушные учебные бои, бомбовые и штурмовые удары по учебным целям, а также их разборы, летно-тактические конференции, штаб армии ставил перед командирами и штабами соединений как непременное условие — сочетать обучение летного состава с освоением накопленного опыта. Практический контроль за выполнением этого требования осуществляли инспектор по технике пилотирования Григорий Концевой, главный штурман армии Михаил Галимов и другие специалисты армейского штаба, проводившие большую часть времени в авиа частях и соединениях.