Array Array - Прошлое с нами (Книга вторая)

— Досадно... но ничего не поделаешь, — проговорил уныло Васильев и указал в направлении колодца, где виднелись девичьи фигуры. — Их... нужно проводить... задержат дозорные.

Вот дела!.. Но они показались мне совершенно безнадежными, когда в одной из фигур я узнал девушку в сером платье. Она!

Девушки, освещенные луной, стояли одна рядом с другой. Ждут. А может, и нет, им безразлично — придем мы или нет. И удерживал их тревожный свет недалеких ракет, ночная темнота. До колодца полсотни шагов. Но мне казалось, что ни в эту минуту, ни в следующую и никогда в будущем я не преодолею этого расстояния.

Стало грустно от того, что нельзя уйти от буссоли, и от того, что я не знал девушку раньше, и теперь, когда она пришла, не узнаю, она останется такой же далекой и недосягаемой, как звезда, по которой я сверял веер.

— А, может, подождем? — Васильева занимали, по-видимому, те же мысли.

Ждать? Зачем? Девушки окоченеют, нет, это не для нас. Их нужно отправить... проводят орудийные номера.

— Дайте ваши палатки, — обратился Васильев к телефонистам и зашагал к колодцу.

Впереди стрельба стала затихать. Умолкла батарея в лесу. Слева, в стороне гомельской дороги, гудели машины.

— Связь есть! — радостно воскликнул телефонист. — Сержант Митрошенко передал... сматывает линию... командир батареи выехал на ОП... разрешите ему отключиться?

Прошла еще минута. Вспыхнули фары и погасли. Едет кто-то, кажется, Варавин. Поворот, еще поворот и, осветив фигуры у колодца, машина остановилась. С подножки прыгнул Варавин.

— Скверно... хутор Холявин оставлен... Автоматчики атаковали с тыла. Пехота ушла и не предупредила. Телефонную линию перерезали. Хотел прикрыть... цель ноль два... не мог связаться с вами... ералаш... едва выпутался, потерял двух человек. Южнее Роища держались только роты первого батальона. Рябцы, Малиновка оставлены... теперь батальон в мешке. Если пехота не сумеет закрепиться, мы будем вести огонь прямой наводкой. Командир корпуса приказал... все батареи остаются на занимаемых позициях. Варавин объяснял случившееся тем, что наши части ввязались во встречный бой и поэтому не сумели удержаться на рубеже восточнее гомельской дороги. Пехота должна перестроить боевые порядки и закрепиться непосредственно впереди артиллерийских позиций.

— ... это благое намерение напоминает день возвращения к Малину, — продолжал Варавин. — Никто не думал, что придется стрелять прямой наводкой с закрытых позиций... и тут тоже... — Помолчав, он продолжал: — Едва ли артиллерийские начальники согласятся с тем, чтобы пять артиллерийских полков были отданы на съедение немецким минометам... только для того, чтобы помочь пехоте занять очередной оборонительный рубеж. А потом что?.. Но это между нами... Где Савченко? Вызовите!

Замполит зашел к старшине, он собирался на НП, может быть, задержался...

Посыльный вернулся, доложил, что политрук отбыл около часа назад.

— ...я предупреждал... сообщать о всех, кто направляется на НП... Час назад? Попадет к немцам... снимайте третье орудие... Смольков занял за хутором ближний НП... Сигналы для всех... появление автоматчиков... две красные ракеты... там, возле освещенной крыши. Если включится Митрошенко, передайте о замполите.

— Товарищ комбат, ужин готов! — подошел старшина. — Стол накрыт возле буссоли.

Никакого стола, разумеется, нет. Крошечная лампа освещала ящик, опрокинутый на ребро, скатерть [палатку] и котелок. Старшина не желал поступаться терминологией нормальной обстановки.

— Нельзя ли тут помыться? — Варавин благодарил старшину.

Политов был добросовестным человеком и толковым старшиной. Он понимал, что командир батареи нуждался в заботливом отношении больше, чем кто бы то ни было другой на позиции.

— ...сделаю! — и, щелкнув каблуками, ушел. Потом вернулся. — Теплая вода будет через пятнадцать минут, через тридцать... горячая, а если командиру угодно, через час приготовлю все, что полагается в полевой бане.

Варавин отправился вслед за старшиной.

Мимо прошло 3-е орудие, снова на прежнее место. Я возвращался к буссоли. Навстречу торопливо шагал Васильев.

— Все в порядке, я уладил. Идите к командиру батареи. Я договорился.

О чем он толкует?

— Идем в гости, быстрей, у нас три часа.

Варавин причесывал мокрые волосы, знакомился со схемами. Ему помогал Орлов.

— Три часа я согласен управляться с вашими обязанностями... дайте записи... раньше вы вели их аккуратно... Небрежность... плохой аргумент для всякой просьбы... возьмите связного... не опаздывать!