Array Array - Прошлое с нами (Книга вторая)

Обстрелу подвергалась площадь: 300 метров по фронту и 800 — в глубину — район вероятного расположения цели.

Если бы 4-я батарея имела в необходимом количестве снаряды, через три-четыре минуты 105-ти миллиметровые орудия перестали бы существовать. Но на позиции выложено только 300 снарядов. Треть — бронебойные, две трети — осколочные. Часть из этого количества — резерв командира полка. Расходовать эти снаряды без его ведома никто не имеет права.

Правда, в 4-й батарее имеются неучтенные снаряды, подобранные в лесу на окраине Карловки. Там их было около четырех тысяч. Снаряды пролежали в деревянной укупорке под открытым небом с 1941 года. Орудия стреляли ими позапрошлой ночью при отражении атаки автоматчиков.

4-я батарея вела огонь полторы минуты. В десяти километрах, там, где была цель, разорвалась последняя очередь из назначенных 96-ти снарядов. Телефонист передал капитану Громову доклад о прекращении огня. И над Миргородом установилась тишина.

Однако в 3 часа ночи противник возобновил обстрел хутора. Я вернулся к приборам. На чердаке гулял пронизывающий ветер. С огневых позиций сообщили: температура воздуха — минус 17 градусов [92]. Лейтенант Глотов спросонья ежился у буссоли.

— ...неужели ожила? — спрашивал он, ни к кому не обращаясь. — Нет, кажется, это не та, другая батарея... а может быть, и вечерняя, с новых позиций... передвинулась влево... Сейчас скажу на сколько, — подсвечивая фонарем угломерный круг буссоли, рассуждал вслух лейтенант. — Постой... в очереди вроде три снаряда... а у той было по четыре...

— Так точно! — подтвердил наблюдатель. — Во всех батарейных очередях три разрыва!

Глотов щелкал секундомером, торопливо записывал отсчеты времени между вспышкой и моментом, когда звук выстрела 105-мм орудий достигал его ушей. Телефонист подал мне трубку.

— ...она начала снова... похоже, сменила позицию... — слышался в трубке голос Громова. — «Валет-четыре», у вас дальности хватит?

Начертанные командиром взвода управления на бланке цифры позволяли утвердительно ответить на вопрос. Позиции стреляющей батареи противника находились на удалении 9200–9600 метров. 105-ти миллиметровые орудия вели огонь почти на пределе своей досягаемости.

— ...хорошо, действуйте... готовность... десять минут! — закончил Громов.

Время истекло, и орудия 4-й батареи загрохотали снова.

— Стой! Записать! Цель номер два... — доносились из темноты последние команды старшего на батарее.

Стрельба закончилась. Все, кто не нес охрану, вернулись в хаты.

* * *

Наступило утро 8 марта. Жидкие прозрачные облака клубились на востоке, отбрасывая розоватые тени. Небесная мгла, пронизанная лучами, становилась все светлее. Всходило солнце.

Вокруг — тишина. Слышалось пение петухов, мычала корова во дворе. Из хаты вышел хозяин и направился к сараю. Ночной лед потрескивает под ногами.

4-я батарея закончила завтрак. Люди, постукивая котелками, возвращались по своим местам: разведчики и связисты на НП, расчеты — к орудиям.

1-е — занимало позицию посреди улицы. Для маскировки орудия перенесена часть забора. Ближний двор сделался шире. Немецкие наблюдатели, глядели бы они с воздуха или с земли, едва ли заметят плетеные щиты, выдвинутые к тому месту, где «жители» начали расчистку сугроба. 2-е орудие — во дворе, приткнулось стволом к стогу сена. В действительности он стоит ближе к хате. Тут лишь макет — подобие стога — несколько охапок сена, сложенные в а шесты. При надобности они будут отброшены прочь вместе с сеном.

Но кто обращает внимание на подобные мелочи? Разве дотошный немецкий дешифровщик, когда станет сличать аэрофотоснимки, сделанные «хеншелем» в разное время? Войсковые штабы получат сведения об этом не скоро, во всяком случае — не сегодня и не завтра,

От двух других орудий — тех, что перекатывались для ночной стрельбы, — тоже не осталось заметных следов. Колесная колея выровнена и подметена. Подобные занятия, казалось бы, далекие от стрельбы, отнимают много сил и времени. Но противотанкисты не считаются ни с тем, ни с другим, когда речь идет о маскировке открытых позиций.

Перед стволами орудий 4-й батареи за рекой простираются однообразные бугры, покрытые осевшим в оттепель снегом. У левой границы сектора темнеет лес «Волчий». В батарейной схеме ориентиров южная опушка леса значится под номером 4. Ближе и левее овраг — глубокая и длинная расщелина, будто след меча, рассекший склон наискось с северо-запада на юго-восток. В кодовой таблице овраг называется «Шрам». Левее и дальше — черная рытвина на снегу, дальний конец ее — ориентир номер 5. Вправо от оврага «Шрам» — ориентир номер 6 — труба кирпичного завода в створе с хатой на северной окраине Соколове. Еще ближе к берегу речки Мжи — лес «Кабан». А вдали, у самой черты горизонта, поднимались в небо дымы. В одном и другом месте. Там хутора: Боречек, левее — Гонтарь и Глубокий. Если подняться на чердак к стереотрубе, на склоне за оврагом «Шрам» можно увидеть ряд темных кочек — след полевой дороги, заметенной недавней вьюгой.