Array Array - Прошлое с нами (Книга вторая)

— Ваши документы! — вскричал пограничник.

— Нет, — возразил Васильев, — предъявите вы документы. Зачем стреляли?

Все кричали, размахивая оружием. Неизвестно, чем бы кончилась ссора, если бы не «мессершмитты». Две пары пронеслись низко и, развернувшись, начали обстрел дороги.

Когда самолеты ушли, объяснения продолжались уже в умеренном тоне.

Пограничники преследовали ГАЗ-2А, на котором находились переодетые немцы. Под видом должностных лиц они курсировали среди отходивших в течение нескольких дней, уверял пограничник, отдавали приказания, сеяли слухи, следили за продвижением штаба фронта. Маскируются. Их видели на броневике, на «эмке».

Подошла машина с сотрудниками контрразведки. Из кабины вылез солидного вида человек с орденом и шпалами на полевых петлицах. Старший из пограничников доложил о положении дела. Пограничники бросились вслед за немцами.

Начальник дважды обошел ГАЗ-2А. Потом обратился к Васильеву, ко мне, осмотрел документы. Васильев рассказал о причинах, побудивших его и меня забраться в кузов, о том, что произошло после этого.

Возле машин появились новые хозяева. Оказывается, горючее в баке было. Военинженер второго ранга и другие лица закончили наружный осмотр.

В кузов набилось много людей, и не без труда мы заняли свои места. Машина тронулась.

В селе Лесная Слобода под низом раздался удар. Машина внезапно остановилась. Оборвался карданный вал. Несколько пассажиров получили ушибы. В адрес водителей полетели ругательства. Но все умолкли, когда выяснилось, что машина пришла в негодность и двигаться не сможет.

— И на том спасибо, — Васильев спрыгнул. — Проехали не менее десяти километров. Пойдем... на собственных ногах надежней, чем в колымаге диверсантов.

После осмотра верхней улицы мы повернули в лес, который лежал южнее. Начинался мокрый луг, заводь, камыши. Дальше — река, высокий, покрытый растительностью, противоположный берег.

— Наверное, полк ушел в другую сторону... По-моему, мы забрели слишком глубоко в собственные тылы, — говорил Васильев.

— Где немцы? Говорят... на буграх, за рекой.

Сейчас всюду мерещатся немцы... Окружение, возражать бесполезно.

— Сколько туда? Не более двух километров, — продолжал Васильев, — толпы людей. Почему немцы не стреляют?

Кто знает? Поток двигается в восточном направлении. Васильев пожал плечами.

Мои шаги становились все медленней. Клонит ко сну, Голова на плечах кажется пустой и непослушной. Тело ноет. Одежда, обувь подсохли. Хочется есть. В огородах и в хатах все съедено.

— Послушайте, — раздался голос. Во дворе окоп, рядом три-четыре командира. — Чего вы дефилируете?.. Немцы обстреливают эти места...

Во дворе две-три воронки — мелкие, оставленные осколочными минами. Двигаться по-пластунски не было ни малейшего желания. Васильев спросил:

— А вы откуда?

— Со сборного пункта, — ответил старший. — Занимаем оборону... подразделение... Ожидаем смены, после пойдем дальше.

— Куда именно?..

— На Городище. Говорят, там командующий войсками фронта и его штаб...

— А дальше?

— Начальство решит.

— Где рядовой состав? Мы разыскиваем своих людей...

— Не знаю... Направляют всех в Городище.

— Похоже, недалеко конец пути, — решил Васильев. — Наверняка, мы нагоним огневые взводы.

— Э-э, товарищ лейтенант... Может быть, и конец, а может быть, только начало, — загадочно ответил командир.

На верхней улице мы присоединились к группе командиров и вместе с ними двинулись дальше. Утро наши попутчики провели в Лесной Слободе и подтвердили, что штаб фронта, по-видимому, уже в Городище.

В группе — одиннадцать человек, в основном лейтенанты. Два старших, один военврач. Делились друг с другом рассказами о своих злоключениях. За рекой послышались странные звуки. В воздухе что-то протяжно взвыло, и за хатами поднялось облако белого дыма.

— Не знаю, что это за штука, — отозвался капитан-артиллерист, старший из командиров, на вопросы окружающих, — постреливают изредка... и не поймешь... по-моему, миномет, но определенно не орудие.

...В конце мая 1942 года 595-й ОИПТАП РВК, в котором я продолжал службу, был снят с ОП в районе Вышне-Долгое и переброшен в район Обояни, восточнее Курска, где происходило сосредоточение наших войск для наступления. Там я снова услышал странные выстрелы. Их издавали немецкие реактивные минометы, впоследствии окрещенные «ванюшами» и «ишаками».

Многозарядные реактивные минометы состояли на вооружении у немцев, в отличие от наших «катюш», они предназначались исключительно для стрельбы химическими боеприпасами. Осколочных мин вплоть до середины 1942-го года они не имели. Стреляли дымовыми минами.